Сумрак выматерился, потеснил Толика и сам нажал на газ, ухватив одной рукой руль, а другой переключая передачи. Двигатель взревел. Колеса закрутились, плюясь землей и травой.
Я видел через переднее лобовое стекло, как Архимедик из последних сил пытается отползти в сторону, расшвыривая во все стороны куски «студня».
Поздно!
Наш вездеход влетел в аномалию, подпрыгнул, переезжая тело. Из-под колес раздался короткий отчаянный крик.
Сало весь окаменел. Я видел сбоку, что глаза у него закрыты, а зубы крепко стиснуты.
Казалось, мы ехали через «студень» целую вечность, под колесами противно чавкало. А потом это внезапно закончилось.
Сумрак по инерции проскочил вперед и остановил телегу. Рядом затормозили еще два вездехода. Из них вышли Чвиль и Ястреб.
– Выбрались? – Марат вопросительно посмотрел на нас и перевел взгляд назад, туда, где по-прежнему торчала каланча.
– Трактор где? – спросил Сумрак.
– Разве Ястреб в него не сел? – удивился Марат.
– А я был уверен, что ты, – огрызнулся Утюг.
– Я ж с Литвой в телеге был, – напомнил Чвиль.
– И я в телеге – с Рубиком.
Я не стал слушать их дальнейшие разборки, медленно пошел к каланче, подсвечивая себе фонариком – фары наших машин сейчас светили в противоположную сторону.
Внешне пейзаж не изменился – тот же бревенчатый магазинчик, те же многоэтажки на другой стороне улицы. И только кое-чего не хватало…
– Где он? – Толик подошел к тому месту, где еще минуту назад плескался «студень», и зашарил лучом фонаря по земле, разыскивая останки Архимедика. Но их не было. И трактор тоже исчез. Вернее, они остались внутри замкнутого пространства «спортлото».
– Мы выбрались, – пустым безжизненным голосом сказал я Толику. – Можно радоваться.
– Ага, – в тон мне откликнулся он. – Прошли по трупам. Вначале Сапог…
– Не надо! – резко перебил я. – Что сделано, то сделано. Мне с этим жить, не тебе.
Он тяжело вздохнул и промолчал.
Сбили с ног – сражайся на коленях. Встать не можешь – лежа наступай!
В. Ф. Маргелов, командующий ВДВ
Литва не пережил ночь. Его положили на обочину, облили бензином и подожгли, чтобы со временем муляжом не встал – так он попросил перед смертью.
До утра коротали время в телегах. Сумрак пересел к Чвилю, забрав с собой Сало, а мне компанию составил Утюг. Рубика связали и бросили к нам на заднее сиденье. Мне тоже стянули руки за спиной. Ястреб снял у меня с пояса клинок – подарок Кима. Я остался безоружным.
Не знаю, как остальные, а мы трое провели остаток ночи в молчании, погруженные каждый в свои мысли.
На рассвете тронулись в путь на двух телегах, бросив третью на произвол судьбы. Этот участок пути, видимо, Сумраку и компании был хорошо известен – никто даже не заикнулся о том, чтобы послать вперед машину с отмычкой. К тому же до БЭМЗ было рукой подать.