Что это был за шёпот? Слышать голоса, которых не было, не мелочь - это я, как дочь, психотерапевта очень хорошо знала.
Я поспешно покинула дом и решила по дороге к остановке несколько тяжёлых, самой придуманных арифметических примеров. Потом я прошла в голове построение ДНК. Никаких помутнений - всё прекрасно получилось. Французские спряжения? Тоже без проблем. Моя голова, значит, ещё работала. Потом я вспомнила, что папа мне рассказывал: гениальность и безумство находятся очень близко друг к другу. Я поймала себя на том, что при этой мысли я усмехнулась.
Но если голос не был воображаемым и принадлежал живому существу - тогда кто это был? Шёпот нельзя причислить определённому человеку, об этом я читала. Все голоса шепчут одинаково. В автобусе была толкотня. Несколько младшеклассников блокировали проход и наклонились, гудя над своими мобильниками. Видимо, они пытались показать своё расположение одной девчонке похабными колкостями.
У них, значит, была связь. Я вытащила свой телефон из сумки, но он показывал всё ту же картину: моргающий экран и никакой связи. Чёрт побери. Я прислонилась головой к стеклу, с трудом игнорируя крик и наблюдая за освящённым солнцем пейзажем.
Поверить ли мне голосу? Это было соблазнительно. Он звучал так умоляюще и уверенно, что воспоминания этих слов, да и эти странные приглушенные секунды ранее, продолжали успокаивать и сейчас. Итак, кто-то или что-то во мне видимо знал, что ничего не случится. Может, это поможет, если хотя бы чуть-чуть в это верить.
Но это помогло только до того момента, когда я поставила последнею точку в своём домашнем задании и решила написать письмо Николь и Дженни, и рассказать им всё, что меня угнетает. В прошлом это было не очень удовлетворяющее, потому что почти всегда в ответ приходили лишь рассеянные строчки, которые возбуждали во мне чувство, будто я навязываюсь. Но мне надо было убить время.
Но вход в сеть сорвался. Наш интернет всё ещё не работал. Папа разбирался с ним неохотно и решил через каких-то десять минут, что есть более важные вещи. Например, распаковать коробки. Эти коробки просто не кончались. Я везде об них спотыкалась, в углах собирался изолирующий матерел в серые кучи, и постоянно где-то стучало, гремело, и звякало.
Так что я должна была попробовать это сделать через мобильник. На нём за интернет у меня было заплачено, но набор текста эпического сообщения продлиться точно до ужина. Но я нигде не могла его найти. Его не было не в моей школьной сумке, не в кармане моих штанов, не в моей куртке. И потому что я не хотела в это верить, я обшаривала их снова и снова, пока у меня на лбу не выступил пот и от негодования не заболел желудок.