Звезды уже помаленьку исчезали с небосвода, таяли, растворялись. Меж деревьев плыл молочносизый туман, отовсюду доносился тихий, неумолчный шорох, напоминавший шум дождя, — это влага оседала на листьях берез, на хвое. В такое время как раз и снимать часовых, милое дело…
Он прошел по огороду — вновь промелькнула кошка, но на сей раз Мазур и не подумал вздрогнуть, попробовал ногой холоднющую воду, скинул костюм и медленно соскользнул в речушку. Там ему было по шею. Под ногами — твердое дно и окатанные камешки, течение так и норовит деликатно свалить с ног, уволочь.
Пару раз погрузился с головой, немного поплавал, тихо отфыркиваясь. Вылез и, не одеваясь, пробежался взад вперед по единственной улочке, ежась, шипя сквозь зубы и ухая, пока не обсох. И вновь стал бодрым, несмотря на короткий сон, с несказанным удовольствием отметил, что и не думает пока что стареть, — проделал по тайге километров с полсотни, оставил довольной молодую жену, долго мастерил оружие, а тело не болит и не ноет… Правда, следует позаботиться о еде. На жалком бутербродике с тушенкой долго не продержишься, нужно высматривать самое легкодоступное: грибы, змей и белок…
В темпе обежал ближайшие дома, но не нашел ничего пригодного в дело, кроме закаменевшего комка соли размером с грецкий орех, забытого на полу в углу кухни. Видимо, деревню все же переселили: дома пусты, увезли все, бросив лишь где лавку, где ржавое ведро…
Пошел будить Егоршиных — они спали, прижавшись друг к другу, сжавшись в комочек. Дом за ночь выстыл. Просыпались они туго, ежились, дрожали и откровенно постанывали. Мазур безжалостно побрызгал на них холодной водичкой, принесенной в черепке, хладнокровно выслушав Викин визг и ворчание доктора, распорядился:
— Пять минут на оправку. Поедим и выступаем.
— Темно же… — протянул доктор.
— Посветлеет.
— Эх, кофейку бы…
— И какавы с чаем, — хмыкнул Мазур, направляясь к выходу.
Ольга тоже не пылала энтузиазмом, но водяную терапию не пришлось применять. Мазур велел вскрыть на завтрак целых две банки и откровенно объяснил причину неожиданной щедрости:
— Гнать я вас намерен, друзья мои, без передышки часов шесть. Аккурат до обеда. Так что готовьтесь морально. А заодно грибы постарайтесь на ходу собирать, если попадется хорошее место…
Про белок и змей он им пока сообщать не стал, чтобы не «показали закусь». Когда кончатся скудные яства и начнет подводить брюхо, сами поневоле произведут переоценку ценностей…
Вокруг уже посерело, когда они выходили со двора. Из-за деревьев не удавалось увидеть хотя бы краешек восхода. Узрев Мазура с пучком стрел и луком, доктор, не скрываясь, хмыкнул. Спросил: