Прошло не менее часа, прежде чем вертолет пошел на посадку. Блудливые шуточки и ржание смолкли, как по волшебству. Когда двигатель умолк, кто-то, невидимый Мазуру, ткнул его под ребро и громко осведомился:
— Мужик, а ты быстро бегать умеешь?
Грянул всеобщий хохот, словно в нелепой для Мазура реплике был точный смысл, развеселивший похитителей до икоты. Мазур спокойно спросил:
— Колпак-то снимете наконец?
— Потерпишь, — ответили ему без особой насмешки. — Вставай-ка, двигай ножками…
Его грубо подняли за локти со скамьи и подтолкнули. Он прекрасно помнил где расположена дверь, ухитрился, пригнувшись, не удариться макушкой о железный косяк. В лицо повеяло свежим ветерком, сквозь топливную гарь пробивался аромат диких трав. Мазур, напрягшись, прыгнул. Удержался на ногах. Судя по ощущениям, он приземлился подошвами на бетонку либо асфальт. Аэродром?
Тут же, держа за предплечья, энергично поволокли. Подошвы стучали по этой твердой поверхности, но вдруг она кончилась, Мазур от неожиданности пошатнулся. Под ногами была неровная земля, поросшая высокой травой.
— Сесть! — рявкнул над ухом голос.
Неуклюже изогнувшись, Мазур сумел опуститься наземь, не встав на колени и не упав. Чьи-то руки легли на плечи, несильно пригибая к земле, и тут же ногу дернули — это расшнуровывали кроссовки, которые тут же содрали вместе с носками.
— Ольга! — громко позвал Мазур.
Думал, врежут. Нет, не стали. Ольга отозвалась откуда-то поблизости:
— Я-а!
— Как жизнь?
— Они меня разули.
— Наркоманы, — сказал Мазур. — Носки нюхать собрались, — он говорил громко и бодро, подбадривая ее. — Они тут…
Замолчал, получив ощутимый подзатыльник. Прислушался к окружающему, изо всех сил напрягая слух — в ушах еще вязнул грохот двигателя.
Он мог и ошибаться, но не похоже, чтобы их привезли на большой аэродром, в какое-то шумное место, где много техники и людей. Очень уж покойная тишина вокруг — слышно, как переговариваются несколько человек, как негромко стукнул какой-то предмет — вероятнее всего, положенный на землю автомат. И все. Ни одна машина не проехала, ни один авиадвигатель не шумит.
Зато вскоре послышались другие звуки, свойственные скорее деревне, чем военной базе любого размера — стук тележных колес и размеренный лошадиный топот. Ошибиться Мазур никак не мог. Это была телега, и она ехала прямо к ним. Скрип, топот… И громкое: «Пр-р-р!» Пахнуло лошадиным запахом. Новый, незнакомый голос с интересом спросил:
— Как поохотились, ребятки?
— На высший класс, — рядом с Мазуром произнес капитан. — Еще одна парочка, и мужик тебе не какой-нибудь интеллигент, а отставной майор. Это плюс?