Разумеется, я ждал скорого звонка. И дождался. Призвал на помощь всю свою выдержку и навыки, полученные за годы службы в уголовке. С похищениями людей мне сталкиваться приходилось, и технология была отработана. Разумеется, когда ты сам – жертва шантажа, это несколько меняет дело, но я надеялся, что еще могу управлять ситуацией.
– Алло?
– Уверен, вы знаете, с кем говорите. – Звонивший не спрашивал, а утверждал. Он старался держаться высокомерно. Наверно, видел в кино, как это делается, и пытался подражать.
Дешевка.
– Я знаю, кто ты, – ответил я спокойно (и едва ли не до крови сжимая кулак). – И знаю, кем ты будешь, если не вернешь моих ребят. Чтобы оба твоих яйца остались на месте и с волосами, ты должен привезти детей обратно, на то же самое место. Даже оставить в тех же позах.
Чебышев ухмыльнулся. Впрочем, сквозь ухмылку пробилось волнение. Дрожь дилетанта ни с чем не спутаешь. Чебышев никогда не похищал людей и понятия не имеет, как работают похитители.
Дешевка еще раз.
Впрочем, сейчас в его руках находились дорогие мне люди. Более того, Томка держала при себе Чудесный Медальон, явленный святой Екатерине Лябур в далеком мать-его-за-ногу 1830-м году. Она никогда с ним не расстается, а вчера он точно был у нее. Понятия не имею, сколько он стоит, и плевать я на него хотел, честно говоря… но мне нужна моя дочь, а если моей дочери необходима эта маленькая медалька, то я заберу их обеих.
Так что мне придется вести себя крайне осторожно. Пусть Чебышев никогда не крал детей, но репутация кретина не должна усыплять мою бдительность.
– Предлагаю сделку, – сказал похититель. – У вас находится одна штука, которая вам не принадлежит. Давайте обменяем ее на двоих замечательных ребятишек и сопровождающую их девушку. Что скажете?
Я взял небольшую паузу. Соблазн сообщить, что Медальон находится в паре метров от него, был очень велик. Может, Чебышев окажется человеком слова, раз уж вчера не взял ничего из моей квартиры, получит железку и свалит. Но оставалась вероятность, что этим дело не закончится. Если свалит Чебышев, то уж Валуйский живой с меня точно не слезет…
…А кроме всего прочего, мне действительно не хотелось отдавать им Медальон. Мне казалось, что с ним связано что-то очень важное в жизни моей дочери.
«У нее звездочка в голове, – говорила Ольга Мякуш. – Она себя еще проявит».
– Надо встретиться и поговорить, – буркнул я.
– Не о чем говорить. Либо вы принимаете мои условия, либо не принимаете.
– А если я не принимаю твои условия, то что?
Он не ответил. Колебался. Я слышал даже в тишине, как колотится его трусливое сердечко.