… И он таки открыл дверь. И Елена Александровна выронила из рук поднос.
– Костя!!! Что с тобой?!
– Все нормально, – пробормотало это похудевшее, серое, изможденное существо, размазывая тыльной стороной ладони кровь, вытекающую из носа. Капли висели на взлохмаченной бороде. – Что ты хотела?
Он словно не заметил упавшего ему на ноги ужина. Он смотрел куда-то вниз, на полы ее халата, но на самом деле – насквозь, в пустоту. Костя явно был не здесь.
– Я… – пролепетала мать, – я принесла… господи, Костя, у тебя что-то болит? Что ты здесь делаешь?! Он соизволил поднять на нее взгляд.
– Чего тебе, мам? – В голосе появился металл.
– Костя, у тебя кровь! Может, вызвать «скорую»? Давай-ка запрокинь голову, я сейчас принесу тебе платок… Ну-ка иди сюда…
Она суетилась, как обычно суетятся нормальные родители, обнаружив у своего чада отклонения от нормы, она пыталась что-то предпринять, металась по коридору, хватаясь за первые попавшиеся предметы, но на самом деле не происходило ровным счетом ничего. Чистая паника.
– Мам, – выдавил Костя. Она не услышала.
– Ма-ма, – раздельно повторил Константин и шмыгнул носом. В этот момент одна из его ноздрей снова извергла поток бурой жидкости.
У Елены Александровны начиналась истерика.
– Сейчас, сынок, я что-нибудь… тут у меня где-то должно быть… ты же недавно ходил к врачу, все же было нормально…
– Мать, заткнись!!! – заорал мужчина, ударив рукой о стену. На ярких цветочных обоях остался красноватый отпечаток.
Она замерла. Эффект был как от хлесткой пощечины – больно и неожиданно.
– Мама, – повторил в тишине Константин Самохвалов, – у меня все в порядке, кровь перестанет идти. И я хочу, чтобы ты запомнила: больше никогда и ни при каких обстоятельствах не пытайся мне помогать, если я не обратился к тебе с такой просьбой. Если мне нужна будет помощь, я скажу. Даже если ты видишь, что я истекаю кровью! Не лезь ко мне с причитаниями! Ты усвоила?
– Но…
– Ты поняла меня или нет?!
Елена Александровна отошла к стене и прижалась к ней спиной, чтобы не упасть. – Костя…
– Я тебя не слышу!!!
Она не ответила, только опустила голову. Этого было достаточно. Костя убрался обратно в комнату. Правда, напоследок снова учудил, и это была вторая хлесткая пощечина.
Он пнул ногой по подносу и тарелкам. Горячее блюдо и салат не очень удачно вписались в интерьер коридора.