— А у него был выход? Престарелые родители, которых надо обеспечивать, безработица в городе, да еще мобильный телефон хочется…
— Так не пойдет, — вытащив каблуки из размякшей земли, направляюсь в сторону машины.
— Ты куда?! — хватает меня за запястье Игорь.
— Надо кое-что проверить.
— С ума сошла?! Тебя ж повяжут! Вон, за Олегом, два мента стоят.
— И правда, — удивляюсь, почему не заметила их раньше. — Садись на мотоцикл и жди. Если что, будь готов удирать.
— Постой! Зачем это? И так все ясно.
— Надо. Я должна быть хоть в чем-то уверена.
Вместо ответа Игорь надевает шлем.
Я в последний раз оглядываю толпу, загородившую тропинку к Катиной могиле. Чтобы очистить себе дорогу придется толкаться. Слишком опасно. Лучше обойти. Захожу в узкий лабиринт между оградами соседних могил. Ступаю как можно тише, хотя вряд ли звук моих шагов перекроет голос свекрови и гомон толпы, нарастающий с каждой минутой нудной лекции. Я все больше смещаюсь влево. Придется переступить через ограду, чтобы подобраться ближе к машине. Одной ногой я ступаю на чью-то могилу, вторая, от неожиданного крика, замирает на полпути.
— Тишина! — привычным учительским тоном приструнивает толпу свекровь.
По выработанному годами рефлексу взрослые, давно окончившие школу, люди замолкают и с виноватым видом опускают головы. Свекровь с довольной ухмылкой секунду наслаждается всеобщей покорностью. В этот момент установленную ею тишину нарушает скрип. До меня не сразу доходит, почему он кажется таким громким. Только когда все присутствующие на похоронах поворачиваются в мою сторону, чтобы посмотреть, кто, кроме них, посмел нарушить порядок, я замечаю, что зацепилась ногой за калитку. Она со скрипом поехала, ухватив меня за туфлю, а я по инерции продолжаю двигаться вперед.
Приходится смириться с судьбой. Я выставляю вперед руки, чтобы смягчить падение, а голову поворачиваю в сторону машины. Так и есть! Мои догадки подтвердились. Будет особенно обидно сесть в тюрьму, когда финал расследования так близок. Земля приближается, я отворачиваюсь, взгляд цепляется за гроб с телом Кати. Детское личико кажется старше, кожа натянута, как после неудачной пластической операции. Теперь понятно, почему гроб открыт: скорее всего, бумажный венчик на Катином лбу закрывает дыру в голове.
Колени опускаются на скользкую землю, пальцы утопают в грязи. Два полицейских переглядываются за спиной Олега. Ближний поворачивается к тропинке. Как легкоатлет с низкого старта, я вырываюсь из топкой грязи. Бегу по могилам, перепрыгивая ограды. Параллельно мне, по тропинке, несутся полицейские. У них на пути нет препятствий, зато меня подгоняет инстинкт самосохранения. Я во что бы то ни стало должна остаться на свободе. Непостижимым образом мне удалось добраться до убийцы. Осталось протянуть руку и схватить его за горло. Никто не помешает мне очистить свое доброе имя. Я перепрыгиваю последнюю калитку и оказываюсь в пяти метрах от мотоцикла. Впереди ждут препятствия сложнее могильных оград: люди в хвосте толпы оторопели, увидев несущуюся на них перепачканную женщину. На долю секунды я робею, но тут же расставляю локти, готовая растолкать всех на своем пути.