– Вот дерьмо, – пробормотал он. – И что ты намерен делать?
– Помогать ей и ребенку. Что еще? – По крайней мере деньги у Коула имелись. За работу под прикрытием платили неплохо, а тратить сбережения ему было некогда.
– Ну, я не знаю, – протянул Ник, глядя на Коула так, словно перед ним сидел законченный дебил. – Ты обрюхатил чуть ли не самую примерную девушку в городе. А тебе не приходило в голову на ней же…
– Даже не смей произносить это слово вслух, – перебил его Коул. Его бросало в холодный пот при одной мысли о том, чтобы узаконить с Эрин отношения. Она заслуживала куда лучшего мужа, чем он. При всем старании он не мог бы дать ей того, на что она по праву могла рассчитывать.
Ник нахмурился:
– Да брось, приятель. Ты должен хотя бы рассмотреть такой вариант.
Коул покачал головой:
– Подумай над тем, что сам только что сказал. Эрин – славная девушка. Красивая, умная, из хорошей семьи.
А теперь возьми меня. Отщепенец, позор семьи. И к тому же я вскоре намерен вернуться туда, откуда пришел: в человеческую помойку. Ты же знаешь, какая у меня работа. А теперь скажи: пара я Эрин или нет?
Временами в обществе Эрин Коул забывал о том, кто он такой, и потому время от времени должен был напоминать себе об этом. И как раз сейчас выдался подходящий случай.
– Ты серьезно? Я о твоем возвращении к работе внедренным агентом, – спросил Ник. – Я-то надеялся, что ты с этим завязал и заживешь, как все нормальные люди.
Коул ответил Нику сухим нервным смешком.
– Да что я знаю о нормальной жизни? Я не помню, чтобы мы всей семьей собирались за ужином и спокойно разговаривали о том, как прошел день. Но хорошо помню, как мой отец возвращался с работы домой: как он хлопал дверьми, орал на мать за то, что она кормит его дерьмом, швырял в меня все, что попадалось под руку. У меня и друзей настоящих нет, кроме тебя, потому что работа не позволяет. Ты думаешь, ей такой жизни хочется? – осипшим от волнения голосом спросил Коул.
– Я думаю, это ей решать.
Коул стиснул зубы.
– Она заслуживает лучшего.
– По мне, так все, что ты наговорил, это лишь жалкая попытка найти себе оправдание.
– Да заткнись ты! Я знаю, о чем говорю. Даже ее братья со мной согласны.
Ник смотрел на Коула не то сочувственно, не то снисходительно.
– И все же я продолжаю настаивать на своем. Важно лишь то, чего хочешь ты и что считает приемлемым для себя Эрин.
Коул не ответил. Не хотел повторяться.
Но Ник был верен себе и сдаваться не пожелал. Надо сказать, упорство Ника, или, вернее, упрямство, сослужило ему добрую службу: иначе ему бы ни за что не удалось убедить Кейт в том, что он ее любит. Ее, и никого больше. Впрочем, одним упорством дело не обошлось. Ник еще и проявил чудеса изобретательности.