Когда арендованная «Хонда» остановилась, Мизуки Такахито судорожно стиснула свою сумочку и уставилась на темное здание фабрики, возвышающееся впереди. Бондарев сходил к ограде и убедился, что, к счастью, Харакумо не распорядился установить ночную смену. Во дворе было тихо и пустынно, если не считать охранника, расхаживающего туда-сюда со своим карабином. Наверное, он был деревенским парнем, гордящимся тем, что ему доверили настоящее оружие.
Вернувшись в машину, Бондарев сунул за пояс «браунинг» и прикрепил к запястью ножны с торчащей из них костяной рукояткой. Мизуки достала из сумочки мелкокалиберный «кольт», который держала дома для защиты от грабителей.
— Хочу попросить тебя остаться здесь, — сказал Бондарев. — Кто-то должен меня прикрывать, если мне придется спешно отступать.
— Отступать будем вместе, — откликнулась Мизуки.
— Это противоречит правилам военной тактики.
— Зато соответствует моим понятиям о порядочности.
— Ладно, тогда слушай, — вздохнул Бондарев и выключил двигатель. — Мы переберемся через ограду за складом. Наша главная цель — упаковочный цех.
— Тот, где роботов готовят к отправке в Россию? — понимающе кивнула Мизуки.
— Совершенно верно. Чтобы добраться туда, нам придется пройти мимо нескольких охранников. Мы будем в масках, идти надо быстро, но не суетливо. Это очень важно. Быстрая и целеустремленная походка. Мы никого не боимся и знаем, чего хотим. Запомнила?
— Запомнила, — ответила Мизуки. — Я справлюсь. Потому что мы действительно знаем, чего хотим.
— Правильно. Ты должна почувствовать себя одной из Хозяев, Мизуки. Тут нужна не просто решительность, а даже наглость. Хозяева считают себя вершителями истории и презирают простых людей. Они… мы выше.
— Мы выше, — эхом откликнулась спутница Бондарева.
— Если один из охранников попытается нас остановить, огрызнись по-японски, не замедляя шаг. Веди себя высокомерно. Ну а если этот трюк не сработает…
Мизуки бросила на него встревоженный взгляд:
— Тогда что?
— Тогда отвлеки его, а я сделаю остальное.
— Выстрелишь в него.
— Нет. Пистолетами мы воспользуемся в самом крайнем случае. У меня есть нож.
— По правде говоря, Константин, я бы предпочла обойтись без кровопролития, — нервно сглотнула Мизуки.
— По правде говоря, я тоже. Мы сделаем то, что должны сделать. Не более того. Но и не менее. Или ты принимаешь условия, или остаешься здесь.