— Почему? — поинтересовался Макимото, зрачки которого выглядели так, будто он сфокусировал взгляд на кончике своего носа.
— Потому что… — Бондарев поманил его пальцем, призывая наклониться вперед. — Потому что никакая страховая компания не выплатит компенсацию фабрике, на складе которой нелегально хранилась взрывчатка.
— Неужели?
Бондарев утвердительно закрыл глаза и покивал, скорбно морща лоб:
— Управляющий Хато Харакумо далеко зашел в своей ненависти к России. Слишком далеко.
Макимото пошарил взглядом по углам комнаты, словно опасаясь обнаружить там подслушивающие устройства.
— Откуда вам известно, что Харакумо хранит на фабрике взрывчатку? — спросил он шепотом.
— Логика. — Бондарев постучал себя пальцем по лбу. — Кроме того, Харакумо слишком настойчиво твердил версию про русских конкурентов. Как будто хотел лишний раз измазать черной краской Россию. Потом я узнал, кто такие Хозяева северных территорий, чего они добиваются, и все встало на свои места. Ненависть к России — их конек.
— Ага, — пробормотал Макимото. — Но при чем тут взрывчатка?
— Уж слишком много таинственности вокруг игрушек. Я стал размышлять, что в них может храниться. Может быть, наркотики? Но потом я вспомнил тот взрыв на складе и решил, что он произошел случайно. Кто-то уронил взрывчатку или неправильно установил таймер.
— И у вас есть доказательства?
— Одни собрал, другие раздобуду, — пообещал Бондарев. — В полной мере.
Макимото бросил на него быстрый взгляд и, отведя глаза, спросил:
— Что потребуется от меня?
— Ты ведь японец. Я хочу, чтобы ты выяснил для меня то, что по силам только японцу.
— Что именно?
— Ты должен выяснить точное расписание сухогруза «Куро Умихеби», который вышел или вот-вот выйдет из Хиросимы. И других кораблей, зафрахтованных «Такахито Той Компани».
— Это все?
— Потом ты поможешь отобрать вашу фабрику, — ответил Бондарев.
— Как мы это сделаем?
— Я расскажу тебе в самолете.
— Куда мы полетим?
— В Хиросиму, друг мой, в Хиросиму.
— Но зачем мне туда возвращаться? — вздрогнул Макимото. — Разве это нужно?
— Не нужно, а жизненно необходимо, — покачал головой Бондарев.
— А если я откажусь?
— Я уведу тебя силой. Зачем тебе лишние ушибы и душевные травмы? Собирайся. У тебя пять минут. Но сначала принеси мне свой пистолет.
Японец послушно встал, потоптался на месте и покинул комнату.