— Он как живой! Вы просто-таки чародей, Микеле…
Синьор Буонарроти не считал себя чародеем и не особенно верил в существование таковых, а обычному человеку, неспособному перемещать предметы по воздуху посредством заклинаний, чтобы вывезти статую, потребуется транспорт. Чужаку, пробравшемуся на виллу, не было резонов связываться с прислугой или местными поселянами, если он хотел сохранить секрет. Зато договориться с кучером той же самой повозки, которая привезла статую, было самым простым и очевидным решением. Он прикрыл глаза, пытаясь вспомнить возницу.
Цепкая память художника тотчас представила ему образ человека, который сидел на козлах, нахохлившись как ворон в морозный день. Он даже принял телегу, выезжающую из рассветного марева, за похоронную карету с чумным доктором на облучке. Возница кутался в темный плащ, шляпа была надвинута на самые брови, а половина лица обмотана какой-то тряпкой; из страха перед мором многие взяли в обычай прикрывать лица тканью, пропитанной уксусом, ароматным маслом или травяным отваром. Нет, он не сумеет узнать возницу, даже если столкнется с ним лицом к лицу.
Другое дело его подмастерье: паренек торговался с кучером, когда нанимал повозку, просидел с ним рядом на облучке не меньше получаса, таскал груз, наверняка он хорошо запомнил парнягу в лицо. Покончив с делами в доме семейства де Розелли, Микеланджело обернул чистой холстиной гипсовую форму для отливок, прижал локтем к телу, и окликнул Тонино…
* * *
Кипучая натура синьора Буонарроти не выносила спертого воздуха, низких потолков, а самое главное тупого, многочасового ожидания. Поерзав на скамье битый час, он не выдержал и решил уйти, но оставил Тонино сторожить появление возницы:
— Если этот чертов кучер появится, ты ничего ему не объясняй и не выспрашивай, а просто сговорись, чтобы он пришел в нашу мастерскую. Скажи, для него есть работа.
— Какая? — глаза парнишки округлились от удивления.
Микеланджело запустил пальцы в густую темную бороду и поскреб подбородок:
— Ну, какая, по-твоему, работа может быть в мастерской? Повозка у него крепкая?
— Вроде крепкая, синьор Буонарроти.
— Тогда скажи: нам надо перевезти несколько кусков гранита.
— Гранит очень тяжелый, синьор, он может не согласиться…
— Тьфу, чтобы ты был неладен, бестолочь! Мы не собираемся ничего никуда возить, я просто хочу поговорить с ним лично, для этого надо, чтобы он пришел в мастерскую, потому что мне уже тошно от сидения в этой провонявшей помоями харчевне, а когда появится этот тип, неизвестно. Понял теперь?
— Ага! — мальчишка кивнул головой так, что едва веснушки не посыпались.