Я жестом дал команду не стрелять, и мы с Томашунасом бросились бежать вперед, в сторону лесочка, с нашей бесценной ношей, передавая ее друг другу через каждый десяток шагов. Немцы, видя, что не успеют перерезать нам дорогу до леса, соскочили с велосипедов и побежали прямо через поле, крича во все горло:
— Хальт! Хальт!
В ответ Юрек только буркнул себе под нос: «Держи карман шире…» — и припустил еще быстрее.
До лесочка оставалось совсем немного. Перехватывая чемодан из рук Томашунаса, я оглянулся назад. Немцы остановились и стали стаскивать с плеч винтовки. Минуту спустя рядом просвистели пули, но нас уже прикрыл небольшой подъем дороги и первые деревья. «Пусть теперь стреляют сколько вздумается». В лесочке мы свернули с дороги, которой жандармы могли проехать, и под прикрытием деревьев и каких-то сараев помчались строго в обратном направлении. Потом спрыгнули в попавшуюся по дороге осушительную канаву и по ней напрямик через поле добрались до конечной остановки трамвая.
На первом трамвае я отправил вперед двух ребят, чтобы они могли предупредить нас в случае облавы. Сам же с чемоданом и охранением сел во второй, расположившись рядом со свободными местами «Nur für Deutsche»[13]. Отсюда при необходимости легче было выпрыгнуть или, наоборот, продвинуться вперед.
Трамвай едва тащился. Казалось, мы едем уже целую вечность. На площади Збавителя в вагон вошла группа жандармов. Стоят вроде бы спокойно, никого не трогая. «Дела плохи», — мелькает мысль. Путь к переднему выходу отрезан. Сзади толпятся люди. Фельдфебель неотрывно смотрит в окно. Остановка. Вдруг на весь вагон резкая команда:
— Aussteigen![14]
Неужели обыск? Сую руку в карман, нащупываю рукоятку ТТ. Мои спутники делают то же, смотрят на меня в ожидании сигнала. Жандармы выпрыгивают из вагона и строятся в колонну. Команда, как видно, относилась только к ним. Жандармы уходят, трамвай трогается. На лицах моих спутников улыбки облегчения. Руки медленно выползают из карманов. Дальше без приключений доезжаем до Бельгийской улицы, откуда нам предстоит спуститься вниз на Падевскую. На остановке к нам подходит один из высланных вперед и шепчет:
— В конце Бельгийской проверка документов. Нескольких человек задержали.
Мы сворачиваем на Дольную. Здесь, кажется, спокойно, прохожие не торопятся — верный признак, что путь свободен. Группами добираемся наконец до Падевской. На квартире я собрал оружие и поблагодарил ребят за участие в операции.
Приходить в себя после пережитых эмоций некогда — надо заниматься поисками квартиры для Янека. И на этот раз выручила Гурницкая. Гелена охотно согласилась не только поместить у себя Янека, но и обещала оказывать нам помощь в работе. Свою квартиру она целиком предоставила в наше распоряжение. Вечером я отправился к Арцишевскому доложить о выполнении задания. У Валеры