О Янеке точных сведений я не получил и не знал, что с ним: то ли он погиб, то ли арестован, а может быть, ему удалось бежать? Если его схватили, то могли перехватить и мое донесение. Тогда вместо нашего агента гестапо может подослать к нам своего человека и выловить нас всех. А если Янек мою шифровку не передал, то Центр, ничего не зная о событиях у нас, будет принимать информацию, которую подсунут немцы.
Через несколько дней тетка Виктория узнала от своей знакомой, живущей в одном доме с Гурницкой, подробности о событиях на Хотимской. На квартиру Гелены пришли гестаповцы. Никого не застав, они устроили внизу, в квартире дворника, засаду. Под угрозой расстрела всей семьи немцы заставили дворника показать в окно, когда пойдет Мейер. Прождали несколько часов. Появился Янек с Геленой и ее сыном.
Немцы по знаку дворника выскочили на лестницу и бросились на Янека. Вспыхнула короткая перестрелка. Янек убил двух гестаповцев и упал, прошитый пулями[26]. Гелену увезли в Павяк. Брат Гелены, когда дом был окружен немцами, не желая попасть в их лапы, застрелился.
Были основания считать, что гестапо располагает достаточно обширными сведениями о деятельности нашей группы и будет пытаться выловить нас всех. Понимая, что гитлеровцы могли напасть и на мой след, я решил изменить внешность и отправился к своей знакомой Галине Яблонской, которая однажды упомянула в разговоре, что умеет гримировать и, если понадобится, сделает из меня совсем «другого» человека. И действительно. Она покрасила мне волосы и брови в черный цвет, изменила прическу, сделав посередине пробор, приклеила усики и велела надеть очки — в зеркале я увидел совершенно незнакомое мне лицо. Новый светло-серый костюм и кепка совсем преобразили меня.
Теперь надо было поменять документы. Ксендз Ян, выдавший мне метрику для оформления кеннкарты, был весьма опечален известием об аресте Миколая.
— Я его уважал, хотя мы и расходились во взглядах по многим вопросам. Он незаурядная личность и много мог бы еще сделать как умный и дальновидный политик, — сказал ксендз.
— Мы попытаемся его освободить, — ответил я, — но пока у нас слишком мало сил.
— Если вам понадобится помощь, свяжитесь со мной. У меня широкие связи с политическими деятелями подполья.
Я как-то не задумался над тем, какая это может быть помощь. Поблагодарив его за участие и метрику, я поспешил заняться изготовлением документов.
Временно мне удалось поселиться у своего друга Богдана Крыловича, адреса которого никто из арестованных не знал. Несколько позже Юзек Грудневский подыскал мне квартиру на Маршалковской напротив улицы Скорупки.