– Не гони, Цемент, дай человеку перед смертью хоть оправдаться успеть. – И, обращаясь к Германцу, спросил: – Так ты говоришь, просчитал бабу? Ну, и каков расклад?
Германец оживился.
– Без меня вам с этим делом не справиться, а вам не хуже моего известно, как важно Викторычу без палева и в срок бумаги заполучить, – заявил он. – Я к бабе этой все ходы подогнал. Она от страха другой дорогой пользоваться стала. Я не сразу просек, как эта сука из конторы своей ускользает. А теперь знаю. Каждую пятницу она все свои бумаги домой забирает. Через три дня я ее точно возьму.
– Дорогой другой, говоришь? Ну и какой же? – Зуб выжидающе смотрел на Германца.
– Если я вам скажу, вы меня точно грохнете, – резонно заметил тот. – Оставите в живых, будут вам документы.
– Ты че, гнида, шантажировать нас надумал? – заорал Цемент.
Дальше все произошло так быстро, что я даже моргнуть не успела. Цемент ворвался в комнату, на ходу выхватив из-за пояса пистолет с глушителем, подлетел вплотную к Германцу и выстрелил три раза тому в грудь. Германец охнул, схватился за край стола, но не удержался и рухнул на пол. Зуб ошарашенно смотрел на то, как вокруг распростертого тела расплывается красное пятно. Повернувшись к дружку, он прошипел:
– Ты что наделал, придурок? Нам же было велено все по-тихому сделать! Чтобы на несчастный случай похоже было. Ну, из окна выпал или газом отравился. А теперь что? Кто поверит, что он сам кони двинул, когда у него в груди три дыры огромных?
– А че он бычиться начал? – оправдывался Цемент. – Сам виноват.
– Ага, сам. А отвечать кому? Нам с тобой? – досадливо поморщился Зуб. – И про бабу рассказать не успел.
– Треп это все. Германец нас на понт брал. Так Гундосому и скажем. Бежать хотел, вот и пришлось пристрелить.
– Валить надо. Если кто выстрелы слышал, сейчас мусорам звонить начнут.
– А вот это дельный разговор. Пошли, по дороге решим, че Гундосому докладывать.
Не глядя по сторонам, оба головореза вышли из квартиры, тихонько прикрыв за собой дверь. Я стояла, не двигаясь с места, и не могла поверить своей удаче. Чудом не спалилась! Колени у меня тряслись, но голова соображала на удивление четко. Я понимала, что мне тоже нужно срочно уносить ноги. Если соседи вызовут полицию, объяснить свое пребывание в квартире мне будет ой как трудно.
Я осторожно вышла из-за двери, которая, можно сказать, спасла мне жизнь, и подошла к входной двери. Посмотрев в глазок, ничего подозрительного не заметила. Тогда я тихонько выскользнула в подъезд и, не оглядываясь, побежала по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек.