Он медленно улыбнулся ей.
— Хорошо выглядишь, Поллард.
Мей беспомощно махнула рукой.
— Ничего не подходит. Все блузки малы, а эти брюки велики, и я никак не могу найти нужные туфли, и… — Ее взгляд упал на цветы в вазе, и она замолкла.
— Клумбы перед моим домом заросли всей этой дребеденью. Я подумал: может, тебе приглянется что-нибудь из этой коллекции.
Просто удивительно, как она умеет замирать! Мей осторожно подошла к вазе и, подняв цветы к лицу, глубоко вдохнула их аромат. Затем взглянула на Эндрю светящимися от благодарности глазами.
— Они просто прекрасны! Большое тебе спасибо.
Затем Мей не расправила букет и не расставила цветы по-новому, как это обычно делали его мать и сестры. Просто ставила в вазу цветок за цветком, словно они были необычайно редкими, хрупкими — и необыкновенно дорогими. Это о стольком сказало Эндрю, что ему пришлось отвести взгляд в сторону.
Она подошла к Алексу и поставила букет рядом с ним на пол. В ее руках оказался фотоаппарат. Алая блузка была в желтой пыльце от лилии, но Мей, казалось, этого не замечала. Она присела на корточках рядом с Эндрю.
— Мы сфотографируем тебя, Алекс, на фоне папиных чудесных цветов. — Мей щелкнула затвором, и сын одарил ее еще одной слюнявой улыбкой. Она улыбнулась в ответ, затем взглянула на часы. — О боже, посмотри, который час! — Мей вскочила и в панике устремилась в коридор.
Эндрю, который теперь сидел на полу, скрестив ноги, снова потряс ручку сына.
— Женщины — очень странные создания, парень. Запомни это.
Послышался шум фена, и не больше чем через пять минут Мей опять влетела в кухню. На этот раз она была одета иначе.
— Так лучше?
Эндрю знал, что большая часть его родственников придет в джинсах или шортах, но знал также и то, что у Мей нет ни того, ни другого. Он кивнул.
— Прекрасное платье.
Но Мей его не слышала. И прежде чем Эндрю успел высвободить свой палец из цепкой хватки малыша, снова выбежала из комнаты.
— Александр, думаю, пора вмешаться спасательной команде, — произнес он, вставая с пола.
Он нашел Мей в спальне, перебирающей одежду в шкафу и горько плачущей. Для женщины, никогда не теряющей присутствия духа, она производила слишком много влаги в последние шесть недель. Придется подумать о том, как перекрыть этот кран.
Схватив Мей за плечо, Эндрю повернул ее к себе и обнял.
— Эй, тоже мне беда! — мягко сказал он. — Помнишь белый костюм, который ты надевала прошлым летом… Ну, с длинной юбкой и жакетом с золотыми пуговицами? А юбка держалась, кажется, на тоненьком золотистом пояске. — Проклятье, он не помнил деталей, знал только, что нечто подобное надевают в особо торжественных случаях.