Если правдой является злобно-недоверчивое отношение людей друг к другу, то у них нет иных способов обезопасить себя, кроме тех, которые веками вырабатывало человечество: от самообороны до правоохранительных органов. Но, может быть, агрессивность человеческой природы, о которой столь убедительно писал К. Лоренц, тоже своеобразный миф, порожденный страхом?
Становление человека в процессе гиперинсуляции сопровождалось порывом выхода наружу, и это создавало высокое напряжение. Вторжение окружающей среды в жилище предлюдей привело к драматическим последствиям. Охотник легко превращался в жертву, а природные катастрофы уничтожали с большим трудом возведенные стены; хищники и враги проникали в святая святых первобытной группы – в пространство «мать-дитя» – и все уничтожали. Это было той высокой ценой, которую человек платил за свою биологическую незавершенность и культурную изнеженность. Стабильное существование и порядок взрываются в чрезвычайных ситуациях, и люди снова оказываются нагими и беззащитными перед природой. В таких условиях чрезвычайно важной оказывается способность вернуться от утонченного образа жизни к рутинному, к вечному повторению того же самого. Так открывается горизонт символической иммунологии и психосемантики, вне которого немыслимо существование homo sapiens с его хроническими страданиями.
В периоды высокой культуры основную опасность представляют собой не столько хищники и природные катастрофы, сколько враждебно настроенные соседи. Стресс чужого – это не чисто психологический продукт биологической слабости существа, условием выживания которого является агрессивность. Человек, как незавершенное, открытое существо, не добр и не зол по природе. Он – медиум техники (включая социальные и политические технологии, а также культурные антропотехники). Человеческая агрессивность не врожденная, а социально унаследованная. Конечно, крупные акции террористов принимают поистине апокалипсический характер, но я думаю, что и это не основание для манихейства. Если посмотреть на наш глобализирующийся мир с точки зрения безопасности, то можно прийти в ужас. Наше общество плохо защищено от сбоев, и любой недовольный, психически неустойчивый или просто нетрезвый человек может вызвать чудовищную техническую катастрофу. На самом деле вина лежит не на технике. В широком смысле террор – это следствие нашего мышления, сформировавшегося на технике войны и покорения природы, а также технологии власти, опирающейся на насилие, ведущей к отчуждению людей. Страх перед новыми информационными технологиями, научно-техническими открытиями в области генетики во многом вызван последствиями использования этих открытий людьми, мышление которых воспитано в традициях завоевания и покорения природных или человеческих ресурсов. Между тем как современный многополярный мир, так и современная техника предполагают совсем другое мышление, основанное не на агрессии, а на мирном сосуществовании и сотрудничестве.