Всю информацию – пароль, место встречи и многое другое – Кенту в целях конспирации предстояло заучить наизусть. Лишь часть нового шифра, который должен был получить Дора, содержалась на страницах книги на французском языке, которую путешественник Винсенте Сьерра взял почитать в дорогу.
Туристическая поездка Кента в Швейцарию выглядела для окружающих вполне естественно, поскольку все знали, что там он уже бывал, что, отдыхая, сумел наладить неплохие контакты с бизнесменами в разных городах.
Приятели, знакомые, в том числе и новые соседи по дому на авеню Беко, 106, искренне желали ему удачи.
К тому времени у Кента сложились добрые отношения со многими бизнесменами, эмигрировавшими в Бельгию из Германии и Чехословакии. В основном это были евреи, спасавшие от фашистского преследования свои жизни и состояния.
Особенно доброжелательные отношения у Кента сложились с пожилыми супругами по фамилии Зингер, прожившими всю свою жизнь в Чехословакии. Их дочь Маргарет была замужем за венгром Эрнестом Барча, который тоже был коммерсантом. У них был восьмилетний сын Рене.
Зингеры имели и сына, который был женат на симпатичной немке. Все эти родственники жили в одном доме, по соседству с Кентом. Но и Зингеры-старшие, и их дочь с мужем, и сын с женой имели отдельные шикарные квартиры.
Винсенте очень дорожил этим знакомством. И дело было не только в том, что он надеялся со временем стать их деловым партнером. Они были ему симпатичны как люди.
Зингеры-старшие и семьи их детей душевно относились к молодому «уругвайцу». У них установились прочные, истинно добрососедские отношения.
В марте 1940 года Кент уехал в Швейцарию. Ехать предстояло через Париж, чему разведчик был искренне рад, Париж, как это ни странно, чем-то напоминал ему о родине. Быть может, тем, что именно из Парижа, повоевав в Испании, он уезжал домой.
В Париже он купил билет на поезд до Женевы. Все было как обычно, если не считать того, что впервые ему предстояло ехать в «салон-вагоне». Разведчик еще не знал, что это за вагон. Судя по пене, это было нечто комфортабельное. Но с каким бы наслаждением он обменял бы этот билет на кусочек серого картона – билет на проезд в общем вагоне от Бреста до Ленинграда. Увы, двухмесячный ежегодный отпуск, который ему обещали год назад в Главразведупре, казался неуместным розыгрышем. Действительно, не скажешь же окружающим тебя людям: «Извините, но я на пару месяцев должен исчезнуть – мне положен отпуск за счет Наркомата обороны СССР...»
С этими грустными мыслями Кент вошел в своей вагон и остановился в растерянности. Почти за год пребывания в Западной Европе ничего подобного он не видел. Вагон не был разделен на купе. В нем стояли мягкие кресла, которые при желании можно было легко передвигать. Кругом были ковры, аккуратные столики, уютные настольные лампы.