Надо понимать, что все последние дни, недели и даже месяцы он и его люди находились в постоянном напряжении. Как бы ни был высок моральный дух в его отряде, сколько бы он и его помощники, особенно Умар, ни следили за дисциплиной и порядком, проявляя порой жестокость, все же у их людей накопилась определенная усталость…
Послышался шум шагов; прозвучала негромкая команда. Умар и еще двое бойцов втащили во двор упирающегося моджахеда… У того связаны руки, во рту торчит кляп.
— Амир, этот кусок дерьма спал на посту, — негромко сказал Умар. — Да так крепко, что его едва растолкали.
— Убейте его, — распорядился амир. — И сделай так, чтобы все бойцы отряда узнали об этом случае.
Увидев, что «особист» достал из кобуры пистолет, Карим процедил:
— Не здесь. Не надо шуметь. Отведите в церковь кяфиров и там казните его.
Через несколько минут во дворе трапезной появились двое мужчин в камуфляже. Один из них передвигается с палочкой. Это Малик. Второй — его личный телохранитель, один из тех, с кем он смог пробиться в монастырь. Этот второй, впрочем, остался возле крытой галереи, там, где стоят двое охранников Карима.
— Малик? — удивленно произнес амир. — Зачем ты встал с постели?
— Захотелось немного пройтись, подышать свежим воздухом.
— А тебе это не во вред будет? Как нога? Как самочувствие?
— Все в порядке. Я хорошо себя чувствую, Карим.
Со стороны храма донесся приглушенный звук выстрела.
— Что это? — спросил Малик. — Кто стрелял?
— Постового застали спящим…
— За это его решили расстрелять?
— Это мои дела, Малик. И это мое решение.
— Ты в своем праве, брат, — после паузы сказал Малик. — Если бы это случилось в моем отряде, я бы поступил точно так же.
Некоторое время они стояли молча. Первым эту неловкую паузу нарушил Малик.
— Карим, мне сказали, что среди тех, кого выводили на казнь, оказалась и Лаура Мартенс…
«Кто-то из его людей уже нашептал Малику об этом случае, — подумал амир. — Плохо, когда в твой отряд вливаются посторонние… Даже если ими командует твой двоюродный брат и доверенное лицо твоего отца».
— Чем она, эта женщина, лучше остальных? — спросил он. — Объясни мне это.
— Она оказала мне помощь, — негромко произнес Малик. — Ты сам при этом присутствовал.
— Отрядом командую я, — сказал Карим аль-Джабар. — И именно я здесь принимаю решения, кому жить, а кому умирать.
Он выждал какое-то время. Убедившись, что Малик не собирается возражать ему, что он не ставит под сомнение его власть и старшинство, Карим — уже мягче — заметил:
— Но ведь ее не расстреляли? Она жива и находится сейчас вместе с другими заложниками в подвале дома паломников.