Никакого испуга на ее лице не наблюдалась.
– Вы кричали, что вас насилуют, вот я и… – Богдан замолк, поняв, что стал участником какой-то непотребщины.
– Тогда все понятно. – «Скелет» вздохнул. – Игра у нас такая. В сексе всякие странности случаются. Я вроде ее понарошку насилую, а она мне подыгрывает. Вот и случилось недоразумение. Нас такие игры заводят.
– Чистая правда. Все было инсценировано, – проговорила молодая женщина.
Князев тяжело поднялся на ноги. Его пошатывало.
– Чем это вы меня?.. – спросил он у женщины.
– Кирпич тут валялся.
– Да это не кирпич, а кусок плитки-«косточки». – Богдан вздохнул. – Строители материал после себя не убрали.
– Послушай, мужик!.. Если я Довлатову пожалуюсь, то он тебя к чертовой матери уволит, – сказал «скелет». – Он очень не любит, когда в жизнь гостей вмешиваются. Ты из любопытства сюда приперся?
Князев уже понял, что перед ним далеко не последний человек в здешних местах. Может, бизнесмен или чиновник, от которого многое зависит. Иначе зачем ему так усердно прятать свое лицо?
– Какое любопытство? – Богдан махнул рукой. – Я журналюгу задерживал, который за вами шпионить сюда забрался.
– И где же этот задержанный? – Глаза в прорезях маски сузились.
– Отпустил. Он ни черта снять не успел. Вот!.. – Князев показал на рюкзак с аппаратурой. – Здесь его техника.
– За журналюгу тебе спасибо, – заявил «скелет». – Так и быть. Я ничего Довлатову говорить не стану. Не видели мы тебя, а ты – нас. Договорились, да? Только в другой раз не лезь. Сюда приезжают люди со всякими странными желаниями. Потому и место тут закрытое для посторонних.
– Все понятно. – Богдан подхватил рюкзак. – Развлекайтесь. Извините, что помешал.
Князев говорил искренне. Ему, конечно же, не по душе были всякие извращения. Но ведь люди занимались таким сексом по обоюдному согласию, не на глазах у других. В общем, «скелет» со своей подружкой или же проституткой, судя по ее беззастенчивости, недалеко ушли от самого Богдана. Ведь ему приходилось иногда пить в одиночестве, без компании!
– Спокойной ночи, – пожелал «скелет».
– Счастливо.
Рукопожатия не последовало. Мужчина приобнял женщину за плечи и повел к дому. В темноте ярко светились кости, нарисованные на костюме, да белел зад в окошке, вырезанном в трикотаже.
– Тьфу ты! – Князев сплюнул и побрел к стене, где журналист, сдержавший слово, оставил висеть веревочную лестницу. – Хорошо еще, что никого к воротам не принесло, пока я там жертву насилия спасал.
Оставшуюся часть дежурства Князев провел спокойно. Никто его не беспокоил, если не считать джипа с поцарапанным правым крылом и микроавтобуса, которые выехали с территории под утро. Из машин снова никто не выходил.