– Ага… – Ширл взлетел, открывая взорам присутствующих глубокое декольте В’Али.
– Ух… – Дряблый расплылся в улыбке, – заметная тетя.
– Она со мной. – Рагнар опустил руку с мечом. – Едем?
– Едем, – поник Дряблый. – Места у нас полно. Только растение вот не в тему упало. – Он пнул поваленное дерево.
Викинг вложил клинок в ножны, поднял срубленный им недавно ствол и без особых усилий отшвырнул его с дороги.
* * *
Изящный резной мост из белого камня парил над утренним туманом, поднимающимся от Серединного пролива. Выполненный самыми искусными дворфами по эльфийским эскизам, этот мост, соединяющий Верхние и Нижние Земли, готовился принять беспощадную битву за возможность править миром и его обитателями. Надо сказать, что Перешеек мало подходил для столкновения армий. Его ширина позволяла разъехаться не более чем четверым всадникам. Поэтому привычная тактика стенка на стенку здесь не годилась, приходилось выстраивать очередь из воинов. Причем делать это таким образом, чтобы быть готовым к любому ходу противника: времени и особенно места для маневра практически не было. Если с вражеской стороны первыми выступят маги, то навстречу им должны выйти их коллеги, а не пехотинцы или лучники. Угадать порядок построения противника было маловероятно, а стоять на своем берегу и предоставить неприятелю право ступить на мост первым тоже не годилось. Нерешительность в битве за Эйлорию могла подорвать авторитет командующего и моральный настрой солдат.
Абракадабр сидел у погасшего костра и чертил кусочком угля схемы построения армии. Волшебник не ложился, проведя ночь в раздумьях и стратегических изысканиях. Он с трудом прогнал спать всех, кто приходил к нему в течение последних нескольких часов. Бром, Эйбус, Кай, Олаф и многие другие являлись к Главному Друиду с предложениями, советами и прочими гениальными идеями. Однако у всех в глазах таился страх перед грядущим днем. Абракадабр терпеливо их выслушивал, кивал, наливал чашку чая и отправлял на боковую. Ободряющая улыбка и крепкое рукопожатие – вот все, что мог сделать волшебник, все, чем он мог подбодрить солдат в преддверии, возможно, последнего рассвета в жизни.
Когда ночная мгла стала таять, а горизонт сделался розовым, Абракадабр потер уставшие глаза и принялся раздувать костер. Пара новых поленьев задымилась от тлеющих углей, волшебник налил из фляги воды в котелок и повесил его над занимающимся огнем. Лагерь вокруг наполнялся голосами, многие воины просыпались до побудки. Из-за шатров вышел загорелый юноша и направился к костру волшебника.