Вопросов возникла масса: если охранник всё же есть, то он сразу за дверью? Сколько внутри людей? Как вооружены? Нет ли посторонних? Саблин озвучил лишь один:
– А если у них там женщины? Ну местные проститутки, к примеру. Они-то ни в чём не виноваты…
– Я и говорю, по обстановке, – несколько нервно ответил Ежи. – Если на коленях оуновца будет сидеть дзюня, меня это не остановит. Значит, такая ей судьба. Ну, господа, покажем недоноскам – каково убивать благородных людей!
– С Богом, – смягчил пафос поляка Саблин.
Они покинули салон, стараясь не хлопать дверцами. Тёмными тенями в косых струях дождя просочились к входной двери. Саблин стал справа, поглядывая вокруг, Леон слева, нацелив автомат на дверь. Ежи поколдовал с замком и резко распахнул створку, отпрянув в сторону.
Он таки был – не часовой, но наблюдатель. Пьяненький, с вместительной бутылью в руках. В случае появления чужих наверняка должен подать знак. За спиной его, на площадке, горела тусклая лампочка, и человек выделялся тёмным контуром. Отличная мишень.
Страж только что приложился к бутыли, он ничего не успел понять, лишь рыгнул сивушным духом, как Леон снял его одной короткой очередью. Выстрелы, благодаря глушителю, звучали едва слышными хлопками, громче лязгал затвор да звенели стреляные гильзы по бетону ступеней. Тело отбросило вглубь тамбура, группа рванулась вперёд: первым Ежи, следом поручик и в завершение Качмарек.
И как всегда бывало в таких случаях, время для Саблина остановилось. Вот Мазур приставил ствол с глушителем к замку правой двери – очередь – летят обломки дерева, и вместо замка образуется дыра с кулак размером.
Сильный удар ногой – Ежи внутри – Саблин следом. Прихожая. Чья-то пьяная удивлённая рожа высовывается из комнаты. Мазур уходит вправо. Саблин берёт левее. Хлопает СТГ, и рожу сметает – только тёмные пятна на стене.
Вперёд!
Прихожую в два прыжка, и вот они в комнате. Человек пять у стола с выпивкой и закуской. Огонь из двух стволов! Люди валятся со стульев, летят осколки посуды и куски снеди. Кто-то суётся к лавке с наваленным оружием, но тут же падает ничком. Саблин видит, как вздрагивает тело под ударами пуль.
Из этой комнаты проход в следующую – оттуда начинают лупить из МП – над головой противно свистит и жужжит, но Ежи, пригнувшись, уходит ещё правее, к столу, а Саблин, согнувшись в три погибели, перезаряжает автомат и открывает ответный огонь.
К первому МП присоединяется второй, но противникам тесно в узком проходе, нет пространства для манёвра, потому стреляют в одну точку. Туда, где Саблина уже нет. А Ежи, подкравшись чуть ближе, с криком «Ложись!» бросает в проход гранату.