— Рассказала, тебе и стало полегче, — потёрлась она своей горячей щекой о его щёку.
Уложив её на подушку, он первым делом высушил поцелуями её глаза, сопливый носик и обиженные губки. Потом проговорил:
— Завтра, нет уже сегодня, мама прилетает, приготовь вкусненького чего-нибудь, тортик сооруди.
— Тебя отпустили её встречать или ехать мне? — тут же уточнила она.
Он успокоил:
— Отпустили. Через два часа будет возвращаться в Норильск «Рыбак», пришедший к нам ночью, доберусь с ним.
— А как же дальше?
Илья объяснил, как и на чём предстоит пройти весь путь до аэропорта:
— Командир полка даёт машину до аэропорта. Она будет ждать меня у гидроаэропорта.
Она вздохнула:
— Ты совсем не спал с моими соплями.
Илья беспечно заявил:
— Пока плывём, высплюсь. Никак не могу уложить в голове, рассказанное тобой. Ни в какие ворота не лезет, надо же оказаться нам именно на «Затоне». Как в кино.
— Откуда ты про кино знаешь, ты ж его не смотришь? Сразу в сон тебя вгоняет любое кино и включенный телевизор. Искусство для тебя служит хорошим снотворным, — хитро улыбнулась Лиза.
— Бывает, — смутился он.
Лиза не согласилась с его трактовкой и содержанием.
— Кино так жестоко снять не возможно, дорогой. И потом это только краешек жизни, что бушевала тут, и то мы влезли в неё боком, случайно, потому что она нас коснулась.
— Разве я думал, что та старая история, рассказываемая тут из года в год тысячами людей, пройдётся по тебе? — удивлялся он.
— Судьба.
— Нет, точно, кто бы сказал, что подобное возможно, никогда б не поверил в такой бред, — не мог угомониться он. Шкала его удивления сегодня зашкаливала.
— Жизнь преподнесла сюрприз.
— И давно ты знала правду о себе? — вдруг спросил он.
Недовольная такой невнимательностью Лиза пробурчала:
— Родной, ты всё пропустил, я же говорила, со дня похорон отца.
— Извини, чумею, такой жар по мозгам прошёл. Имя Илья стало для тебя магическим. Получается, приёмный отец его носил и не худшего десятка мужик, твой настоящий отец, тоже мужик будь здоров и я. Три мужика в твоей жизни повязаны одним именем.
Тут она согласилась с ним безоговорочно.
— Ты прав, дорогой, услышала «Илья» я и закрутила головой в том несчастном троллейбусе. Увидела тебя и влюбилась сразу же до дури, до смерти.
— Птенчик мой, — припал он к ней губами, находя любимое ушко и дрожащий изгиб. Беря в плен её напряжённое тело, его руки огнём прошлись по скованным бёдрам, понежили холодный животик. — Всё детка, проехали эту историю, мы живые и тёплые, непременно долюбим то, что не долюбили они, хватая ту несчастную любовь глотками, радуясь любому мигу свидания. Мы же с тобой можем быть счастливы, сколько захотим, потянем самый тяжёлый воз, осилим любой жар. Главное не выронить своё счастья из рук, не растерять. — Жадные губы ласкали её тело, он любил, заставляя ее, забыв обо всём, метаться под его руками в любовной хмельной лихорадке.