Елизавета Александровна всё чаще наседала на Илью, требуя отправить её на Большую землю. — Хватит, насмотрелась тундры, вашей вечной мерзлоты, покупай билет на самолёт и точка, — зудела она ему.
— Кто уверял, что без нас жить не может. — Пытался отшутиться сын, но это давалось ему с каждым новым разом всё труднее.
— В зиму выйду на работу, подруги зовут.
— Мать, тебе подруги дороже нас, — обижался Илья.
— Дело не в любви, до пенсии надо доработать, за свой счёт отпуск брала. С таким скрипом выпросила. Надо возвращаться. Работу могу потерять.
— Я тебя, что не прокормлю?
— Ты меня тоже сынок пойми, не смогу я на твоей шее всю старость сидеть.
— Ладно, нашла отмазку, позвоню сегодня, возьмут тебе билет на самолёт.
— А «вертушка» прилетит?
— Без проблем, сам с тобой полечу и в самолёт посажу, не мучайся только бессонницей.
Но планы Ильи нарушил, как раз вертолёт. Что-то у лётчиков там не сложилось. Техника подвела. Обещали устранить неисправность через час, потом через два, три. Не став больше рисковать, Седлер вышел на Тимофея Егоровича.
— Это командир затона, Тимофей Егорович. — Звонил он по оставленному ему когда-то номеру. — Помните? Тимофей Егорович, помогите, очень прошу, завал у меня. Проблема? Угадали, чёрт бы их побрал эти наши проблемы. Полковая «вертушка» накрылась, а матушку в аэропорт надо отправить. Да, гостила, сегодня вот на Большую землю собралась. Отложить? Не могу, билет куплен на самолёт и настроилась она, не удержать. Что, не понял, плохая связь, Вы с другом в тундре, на охоте? Как же нас соединили? Рация. Я понимаю, извините, значит, не судьба ей лететь. Переживём. Удачно вам пострелять.
Всё слышавшая мать разволновалась.
— Илюша плохо всё, да?
— Ма, прости, так получилось, ты же видела, я не нарочно. — Оправдывался он, сжимая в своих ручищах маленькие изработанные руки матери.
— Илюша, а билет, что будет с ним, он же денег стоит.
— Постараюсь сделать что-нибудь. У нас дивизион стоит под самым аэропортом. Жена начальника штаба работает в аэропорту, договоримся.
Но через полчаса успокоившемуся и настроившему себя на дальнейшее проживание матушки Илье, позвонил сам Тимофей Егорович.
— Майор, встречай. Мы летим. Подтягивайтесь к взлётной площадке.
— Спасибо, конечно, но мы навряд ли уже успеем, из Норильска до аэропорта тоже не близкая дорога.
— Успеете, добросим прямо до аэропорта, не волнуйся. Улетит твоя мамаша на материк.
Побросав все дела, начали спешно опять упаковываться и бежать к вертолётной площадке. Тимка канючил, не желая расставаться с бабулей. Лететь с командиром, выбивать из полка запчасти на вездеходы и зимнюю машину, что выходит обычно на ледяную дорогу, собрался, услышав, такое дело про вертолёт и прапорщик Никитин.