«Это правда… Стас Ертаулов ныряет в серое ничто, как в прорубь – навстречу собственной смерти. Рашида прячется от своих страхов в моих объятиях. Сморщенная бурая маска и пронзительной голубизны взгляд. Лететь ты волен куда захочешь. Огромная обезьяна равнодушно поедает несусветной величины спелый банан. Окованная металлическими полосами дверь в конце самого длинного переходника на Старой Базе. За ней – мой первый корабль. Грузовой мини-трамп «пятьсот-пятьсот». Первый… и последний?!»
«Вот контур внутренний. Ты не подозреваешь о нем, но он существует. И ты порой можешь только удивляться внезапно всплывающим перед твоим мысленным взором картинам, которые, как ты полагал, необратимо забылись. Но они не пропали. Они сохранились во внутреннем контуре твоей памяти. Доступ к нему затруднен и не управляем твоей волей. Ты не хозяин своей памяти. Память – твой хозяин. Она бережет твое прошлое до мельчайших крупиц. Она диктует твои поступки и в конечном итоге формирует твое неповторимое «Я». Ты – порождение собственной памяти. Ты таков, какова твоя память. И внутренний контур выплескивает свое содержимое во внешний по своим, неподвластным тебе законам. Он чутко отзывается на любой звук, запах, цвет, позу тела. Он выстраивает запутанные цепи ассоциаций, которые достигают удаленнейших закоулков и оживляют воспоминания, умершие, как казалось, навсегда».
«Откуда все это? Кто они, эти люди?! Вереницы совершенно незнакомых лиц. Калейдоскоп, мозаика взглядов… Дома с миллионами окон. Дождь и снег, что одновременно падают с безоблачного синего неба… Я ничего не понимаю. Я схожу с ума?»
«Нет, этого не произойдет. Все эти люди были знакомы тебе хотя бы в течение одного мгновения твоей жизни. Со многими из них ты заговаривал. Ты можешь вспомнить каждое слово из каждого разговора. О некоторых воспоминаниях ты никогда не сожалел. Иным ты будешь рад. От иных мечтал бы избавиться. Но это не в твоей власти.
Вот юнец, который ударил тебя в пустынном переулке маленького городка. Почему? Он не сказал, и ты не знаешь. Городок назывался Рюинграва, а переулок не имел своего имени, и даже окна в него не выходили. Юнец был старше тебя и не ожидал, что ты ответишь на его удар. Но ты ответил и неплохо. Тебя учил этому старший брат, пока он не ушел в Галактику. Тебе здорово досталось, зато и противник лишился передних зубов. Вы никогда больше не встречались, хотя почти год ты жил ожиданием мести. А может быть, и встречались, но уже не узнали враг врага… Вот девочка, в которую ты влюбился, когда тебе было шесть лет. Ты поцеловал ее тайком, когда она спала в саду, в гамаке, натянутом между стволами абрикосовых деревьев. Это нужно было сделать, потому что так поступали влюбленные взрослые вокруг тебя. Так поступали твои отец и мать. Девочка чихнула не просыпаясь: твои длинные жесткие волосы пощекотали ее по носу… Да, ты носил длинные волосы, потому что это нравилось твоим родителям, эти волосы топорщились в стороны, как иглы дикобраза. Сверстники звали тебя Великий Вождь Шаровая Молния за то, что твои волосы легко наэлектризовывались, и темными вечерами можно было видеть, как между твоей головой и поднесенной ладонью проскакивают искры. Лишь когда тебе исполнилось четырнадцать лет, ты без сожаления распростился с пышной шевелюрой и никогда впредь не позволял своим волосам отрастать более чем на три сантиметра.