Но второй звиг все это время торчал у него за спиной. Известно, что звиги всегда атакуют поодиночке, но охотятся парами… И второй звиг, сочтя, что пришел его черед, убил Кратова ударом ороговевшего жалоязыка в основание черепа.
2.
– Повторить? – спросил Грачик и протянул руку к пульту видеала. На руке сквозь тугую черную шерсть проступала сложная многоцветная татуировка.
– Не надо, – пробормотал Костя. Ему было стыдно. – Ни к чему это теперь.
– Как оно там, в потустороннем мире? – полюбопытствовал Грачик. – Старина Харон держит извоз как прежде?
– Твои промахи, полагаю, очевидны тебе самому, – произнес Михеев. Он сидел в кресле – лысый, огромный, в обширных белых брюках и бесформенной, пятнистой от пота распашонке. Развалившись так, что руки свисали через подлокотники до полу, а ноги простирались на всю комнату. И весь он разительно напоминал собой выброшенного на берег осьминога. – Впрочем, что я говорю! Будь они тебе очевидны, ты по крайней мере притворился бы, что намерен их избежать… Итак, первое. Когда не хочется производить много шума, следует ходить босиком, – Михеев с ощутимой натугой приподнял одну ногу и выразительно покрутил ступней в плетеной сандалии. – Предварительно остановив потоотделение на подошвах. Особенно по галечнику. Особенно когда ждешь ловушек. Вроде той воронки.
– Особенно когда кругом звиги, – вставил Грачик, ухмыляясь в мушкетерские усики. – Да такие голодные.
– Второе. Предупреждали мы тебя, что непременно будут сюрпризы?
– Предупреждали, – буркнул Костя, потупясь. – А я, может быть, не умею останавливать потоотделение.
– Ну так бы и сказал звигам: мол, не обессудьте, ребята, не умею. Ты… как бишь тебя… Кратов, даже не почувствовал за спиной второго звига. Хотя знал, что он обязательно будет. А ведь он буквально сверлил тебя своими гляделками. В мыслях он уже убил тебя, сожрал и переварил. Лишь то обстоятельство, что это был звиг-вассал, помешало ему прихлопнуть тебя сразу. А так он предоставил тебе возможность посостязаться со звигом-сюзереном в быстроте реакции. Звиги – существа бесхитростные, честные охотники, подлости в них нет.
– Кстати, и реакция у тебя тоже неважная, – заметил Грачик.
Костя сидел красный, как маков цвет. Ему казалось, что сейчас рдели даже пятки, которые подвели его с потоотделением, будь оно неладно. Никогда прежде он не сознавал себя таким неуклюжим дураком, как сейчас. Он готов был провалиться сквозь землю.
– У меня, может быть, лучшая реакция на всем курсе, – наконец выговорил он с обидой. Чтобы хоть как-то возразить.