Было бы совсем просто обратиться за помощью к справочным службам. Но Раамм не делал этого. Едва только рука его тянулась набрать запрос и решить все проблемы естественным способом, как он в ужасе отдергивал ее, словно ненароком прикасался к сосуду с кипящим металлом. Он и сам уже не понимал, отчего это происходило.
Судьба вознаградила Раамма за упорство. Сначала он вторично засек корабль Кратова. А затем нашел и его планету. Это тоже было во второй раз, потому что в первый раз он заставил себя забыть ее координаты.
Ему стоило огромных трудов принудить себя следовать за Кратовым до самой планеты. Раамм Везунчик почти потерял рассудок от волнения, когда шел на посадку на один из космодромов Земли. И долго не мог прийти в себя, когда все свершилось.
Поэтому он снова потерял Кратова. Тот растворился среди миллиардов таких же, как он, людей. Это был тяжкий удар, но Раамм пережил и его. А потом пустился на поиски Кратова в чужом, совершенно изменившемся с момента его первого визита мире.
Это было невыносимо тяжело. Потому что Раамм Везунчик не желал прибегать к помощи людей и избегал попадаться им на глаза. У него были на то основания. Но все трудности лишь помогали ему бороться с самим собой, с обуревавшим его стремлением бросить все и бежать сломя голову…
Сначала он изучил глобальную информационную сеть Земли. Потом сумел извлечь из нее сведения о всех, кто носил ту же фамилию. И вот наконец отсеялись посторонние сотни Кратовых, в большинстве своем не имевших никакого отношения к Галактике, и остался только один. Константин Кратов, ксенолог по прозвищу Галактический Консул.
Несколько раз Раамм тайно вызывал Кратова по видеобраслету, вновь и вновь убеждаясь в своей удаче. И лишь убедившись окончательно, решился назначить ему встречу.
– Кто ты? – спросил Кратов, неспешно приближаясь к гравитру, в котором сидел Раамм.
– Я – Раамм по прозвищу Везунчик, – ответил тот, и Кратов узнал, как следует произносить его имя. – А ты – Кратов по прозвищу Галактический Консул.
– Откуда ты прибыл, гость?
– Я не гость, – сказал Раамм. – Я преступник. И хочу, чтобы ты судил меня.
Кратов изучающе всматривался в его неподвижное, лишенное всяких намеков на выразительность лицо – плоскую хитиновую маску, уродливое подобие рыцарского забрала, с шаровидными лиловыми глазами.
– Я не судья чужим поступкам, – сказал он наконец.
– Но я выбрал тебя судьей. И ты вынесешь мне приговор.
– Ты возлагаешь на меня ношу не по моим силам. У людей нет обычая вершить чужие судьбы. Да, так было до недавнего времени. Но с тех пор мы повзрослели. И теперь если человек совершил проступок, ему лишь сообщают об этом. Если он не согласен, ему приводят доказательства. Этим все ограничивается. И дело совести человека, как ему жить дальше… Наверное, ты обратился ко мне из-за моего прошлого?