– Так что это были за фейерверки? – потихоньку интересуется у меня Азамат, положив в пароварку последний клубешок чомы.
– Фотосессия, – улыбаюсь. – Посмотришь потом, очень красиво получилось.
– Ты все-таки… – начинает Алтонгирел тоном инквизитора, но тут же вспоминает про лежащего рядом Ирлика и затыкается. Я снова сажусь за нитки.
– Да, она добралась до меня со своей шакал-машинкой, – усмехается тот. – Так, погодите, после шестисот десяти какое следующее?
В озадаченной тишине Азамат осторожно предполагает:
– Девятьсот восемьдесят семь?
– Ага, – отвечает Ирлик, вписывая что-то в планшет. – Точно, спасибо.
– Что это? – спрашивает Алтонгирел.
– Числа Фибоначчи, – все так же напряженно отвечает Азамат. – Ирлик-хон, а зачем они вам?
– Да тут ряд продолжить надо, иначе надгробная плита не сдвинется, – отвлеченно изрекает Ирлик.
– Он в игру играет, – поясняю я под стук закрывающихся ртов.
– Во, прошел! – радостно восклицает Ирлик и садится. – Ну что, скоро гостя кормить будете?
– Скоро, скоро, – заверяет матушка, убавляя нагрев под сковородкой. – Пришли вы рановато чуток…
Азамат легонько толкает ее в бок, а сам быстро переводит тему:
– А что, Ирлик-хон, вы математикой увлекаетесь?
– Есть немного, – признает Ирлик. – Раньше по необходимости занимался, а вот как меня на цепь посадили, тоска заела, сидел, от скуки большие числа перемножал. Потом вспомнил про уравнения, стал их выдумывать и решать… Сам себе теоремы доказывал. Вышел, открыл свои старые записи, а там еще столько всего! Теперь вот интересно, до чего люди додумались за это время. У тебя, Азамат, свежих задачников нет? Только чтоб на муданжском!
– У меня нет, но я знаю, у кого есть, – отвечает Азамат, закидывая в холодильник какие-то пакеты, один за другим. Рыбный дух уже весь дом пропитал. – Сейчас напишу, чтобы скинул.
– Ну нет, – встревает матушка. – Сейчас будем ужинать, а то я тебя знаю, как возьмешь в руки телефон, так и нет тебя.
– Ладно, ладно, – усмехается Азамат.
– Кир-хян! – внезапно восклицает матушка. – Ты с улицы ящики не вносил?
– Не, – мотает головой Кир. – Пускай там стоят, тут-то жарко. Я вроде глянул, они плотно закрыты, звери не залезут.
– Умничка мой! Я как раз хотела сказать, чтоб там и оставили. Лиза, – оборачивается ко мне матушка, – ты бы видела, как он рыбу ловит! Одну за другой, так и тянет, ни единой не упустил! А еще говорил, что в море никогда не рыбачил. Сразу видно, моя порода!
– Да уж не сомневаюсь, – усмехаюсь я, внутренне вознося гуйхалах за Кировы приютские навыки: что еще могло так расположить к нему бабушку, как не рыбалка!