– Это самое, – кивает Ирлик. – А почему именно туда? Почему люди не могут помнить будущее?
– Ничего себе вопрос на пивную голову, – вздыхает Азамат, садясь за стол и зажевывая кружок помидора. – Например, потому что механизм памяти – это система, а любая система имеет энтропию, соответственно от самого действия запоминания количество хаоса увеличивается.
– Блеск, – щерится Ирлик, подтверждая свою оценку сверканием золотых зубов. – Ну и на сладкое: почему хаоса должно все время становиться больше? Почему его количество не может гулять туда-сюда?
Азамат пожимает одним плечом.
– Это статистический закон… У любой системы количество хаотических положений несравнимо больше количества упорядоченных, соответственно хаос вероятнее.
– Вот именно. – Ирлик постукивает по столу драгоценным ногтем. – А богам статистика не писана, хотят – помнят прошлое, хотят – будущее. Но в каждый отдельный момент можно двигаться только в одну сторону, нельзя сразу вперед и назад… Ну, можно, если ты можешь раздвоиться, но на это мало какие боги способны. Так вот, я предпочитаю помнить прошлое, потому что оно содержит причины и позволяет думать логически. Но чтобы помнить будущее, с прошлым приходится расстаться, хотя бы временно. Я, конечно, могу, но не хочу. Так что хватит меня расспрашивать о завтрашнем дне, я там еще не был, точно так же как и вы.
– Так старшие боги живут из будущего? – встревает Кир, сияя глазами.
– Нет, они скачут туда-сюда и редко различают, что впереди, что позади, – вздыхает Ирлик. – Еще и поэтому я не хочу переключаться. Потом трудно восстановить порядок событий… чома в голове, проще говоря.
– Погоди-погоди, – хмурюсь я. – А какой тогда тебе был смысл спорить с Учоком, если он все равно вряд ли вспомнит, кто на что ставил?
– Э-э, тут совсем другое дело. – Ирлик нравоучительно помахивает расписным пальцем. – Спор – это заговор, он не в памяти, он связывает тебя, как обещание или присяга… Такие древние ритуалы врастают под кожу, помнишь – не помнишь, а не считаться не можешь. То же самое с проклятиями и всякими соревнованиями на словах вроде загадок. Можешь не помнить, кто ты и где, но победителя узнаешь.
– А если кому-нибудь будущее предсказали, – снова встревает Кир, – это тоже связывает?
– Если с умом предсказали, то может, – задумчиво отвечает Ирлик. – Обычно в предсказаниях есть лазейки, какие-то невнятности, которые позволяют изменять ближайшее будущее по мелочи, а ведь любая мелочь через долгое время становится причиной гигантских отклонений.
– Да? – оживляется Кир. – А как узнать, какая именно мелочь может все изменить?