– Нет, я не могу игнорировать то, что испугало тебя.
Его искреннее признание лишь усилило мою вину.
– Давай не будем раздувать из мухи слона?
– Я слышал, как стучало твое сердце от страха, поэтому не соглашусь, что ситуация незначительная. Проснувшись, ты была спокойна, а спустя считаные мгновения отчего-то запаниковала.
Он замолчал. Несколько секунд тишины – и вампир засмеялся.
– Ты всполошилась, подслушав наш с Булатовым разговор? Решила, что речь о тебе?
И он снова обидно захохотал.
– Когда Руслан узнает, как ты о нас думаешь, впадет в уныние.
Прямодушный вертигр, может, и не захандрит, но расстроится однозначно, поэтому я попросила:
– Не рассказывай, пожалуйста.
– Хм…
Лазарус приподнялся на локте и, лукаво улыбаясь, заявил:
– Хорошо, пускай это будет нашим секретом, но только не за «пожалуйста». – Он наклонился ниже и прошептал: – Мое молчание стоит поцелуя?
Как же мне захотелось врезать шантажисту! Случившееся легко подать по-разному, и вампир мог придать недоразумению мрачные оттенки. И если Лазарус посмеялся, то оборотень, боюсь, обидится.
– Ладно… целуй.
Не позволив мне одуматься, блондин воспользовался моментом сразу, как только прозвучало мое разрешение, – прохладные губы нежно коснулись моего носа и тотчас отстранились. И… и это все?! Целомудренный чмок, в то время как память подкинула кадры вампирского поцелуя из «Блейда»? Нет, я бы до обморока испугалась кровавого лобзания с лезвием, зажатым между языков. И все же… все же… Вслед за легким разочарованием активизировалась совесть, которая выдала осуждающую фразу: «Ты пошла по наклонной, Герда…» Выдала почему-то голосом Верки Сердючки.
Вдвойне обидно стало, когда сбоку холодно прозвучало:
– И что вы тут делаете?
Плюшками балуемся, разве не видно?!
– Дружеский поцелуй для крепкого сна, – не моргнув глазом ответил Руслану блондин.
Ох, мне бы его невозмутимость! Мои щеки пылали со стыда, словно вертигр – муж, уличивший меня в супружеской неверности.
– Повезло тебе, что он действительно дружеский. И я это сразу отметил.
Болконский хмыкнул:
– О да, повезло…
Не услышал бы иронии в его тоне только глухой. Оставалось удивляться: чем он, собственно, недоволен? Сам же потребовал поцелуя, а чмокнул в нос… Вскоре мое любопытство было удовлетворено: блондин и не собирался молчать! Выслушав, как он со смаком рассказывает оборотню о моей ошибке, уличая в недоверии к ним, рыцарям, я тоже не стала держать язык за зубами.
Но на мои обвинения в шантаже Болконский лишь ухмыльнулся.
– Герда, я ничего от тебя не требовал. Я просто спросил, стоит ли мое молчание поцелуя.