– Какие отношения были с Ваффен СС? Вы им завидовали?
– Мы очень часто воевали вместе с частями Ваффен СС. Это были великолепные солдаты, которые к тому же были гораздо лучше вооружены, чем мы, – их в первую очередь вооружали. Мы всегда были очень рады, если нашим соседом была часть Ваффен СС, на них можно было положиться. Они не бегали. Другие охотно бегали, а эти нет. С политикой они ничего общего не имели, вообще ничего. Это не значит, что у частей Ваффен СС не было каких-то других задач, о которых мы не знали. Определенно были.
– Как было с суевериями?
– Я не был суеверным. У каждого человека есть какие-то хорошие знаки, еще что-то, но суеверным я не был, нет.
– В бога верили?
– Да, конечно, я лично происхожу из семьи пасторов. Сложилось, правда, по-другому, но изначально я был готов стать пастором. В дивизии у нас были и католический и протестантский священники, которые вели службы. На похоронах они всегда присутствовали, а похорон было много, к сожалению.
– Зарплату получали?
– Да, получали «военные деньги». Обер-лейтенант получал 27 марок каждые 10 дней. Не много, но нам деньги не нужны были. В окопе ничего не купишь. Была лавка, там был алкоголь, сигареты, мыло, это мы должны были частично оплачивать из этих «военных денег».
– Платили наличными?
– Как у профессионального солдата, у меня был счет на родине, деньги поступали прямо на счет, я так хотел. Другие получали наличными. Играли в карты на деньги, потому что деньги все равно не нужны были.
– У командира роты была лошадь?
– Да, у каждого командира роты была верховая лошадь.
– Лошадь или повозка?
– Лошадь и человек, который ухаживал за лошадью. Больше ни у кого не было, командир взвода ходил пешком.
– Повозка была?
– В обозе было очень много. Они боеприпасы и снабжение возили. Обоз пехотной роты состоял из 25 человек: полевая кухня, портной, сапожник. Еще со старой армии рота была полностью самостоятельным подразделением. Каждый вечер, как темнело, приезжал ротный фельдфебель с полевой кухней или с канистрами, если полевая кухня подъехать не могла, подносчики пищи приходили вперед и нас обеспечивали. Отлично работало. Как пехотинец, ты ничего не можешь иметь при себе. Даже кусок хлеба некуда положить. Были сухарные сумки, жестянки для масла, но на жаре, на марше, все таяло, портилось, скоро эти хлебные мешки исчезли, и все было в обозе. Мы были молодые, есть хотелось все время. Мы были стройные, если не сказать худые.
– Трофеи брали?
– Нет, вообще нет. С русского солдата много не возьмешь. К тому же почти каждый немецкий солдат имел наручные часы. Американцы их воровали. В плену я одного американца видел, у него на руке было восемь часов, он ими гордился. В России ничего нельзя было украсть.