— Я верю вам, сержант.
Джордан отдал салют — уж не в последний ли раз? — и вслед за капелланом зашагал к припаркованному у тротуара лимузину. Такое впечатление, что сангвинисты в очередной раз вторглись в его жизнь, готовые растоптать своими бессмертными ногами остатки его карьеры.
Капеллан открыл для него дверь, и Джордан забрался внутрь. Внутри пахло кожей, бренди и дорогими сигарами. Совсем не таким он представлял себе автомобиль простого священника.
Стоун расположился на сиденье. Стеклянная перегородка была поднята, и ему была видна толстая шея водителя, его короткие светлые волосы и форменная фуражка.
Перед тем как сесть, капеллан слегка приподнял брючины, чтобы не испортить стрелки, после чего со стуком захлопнул за собой дверь. Джордан подумал, что оказался в капкане.
— Пожалуйста, включите отопление для нашего гостя, — распорядился капеллан, обращаясь к водителю, после чего расстегнул парадный китель и откинулся на сиденье.
— Если не ошибаюсь, мой командир сказал, что вы мне все объясните, — произнес Джордан и сложил на груди руки. — Я слушаю.
— Вы многого хотите. — Молодой капеллан налил себе бренди, поднес его к носу и сделал глубокий вдох. Затем вздохнул, опустил стаканчик и предложил его Джордану. — Прекрасный, выдержанный напиток.
— В таком случае выпейте его.
Не сводя глаз с янтарно-коричневой жидкости, капеллан покрутил бренди в стакане.
— Думаю, вам прекрасно известно, что я при всем желании не могу это сделать.
— Я предпочел бы другое объяснение, — холодно откликнулся Джордан.
Капеллан поднял руку, и машина взяла с места.
— Приношу свои извинения по поводу всей этой таинственности в духе романов плаща и кинжала. Хотя, наверно, правильнее было бы сказать, в духе рясы и креста.
Он снова понюхал бренди и задумчиво улыбнулся.
Джордан нахмурился. Ему не нравилось это жеманное существо. С другой стороны, этот стригой был не так чопорен и высокомерен, как другие сангвинисты, с которыми ему до этого приходилось иметь дело.
Капеллан снял белую перчатку и протянул руку.
— Мое имя Христиан.
Джордан не отреагировал на этот жест.
Поняв, что тот не собирается отвечать на его рукопожатие, капеллан поднял руку и пробежал пальцами по густым волосам.
— Да, я ценю иронию. Сангвинист по имени Христиан. Думаю, таково было желание моей матери.
С этими словами он фыркнул.
Джордан не был уверен, что должен о нем думать.
— Думаю, мы почти повстречались в Эттальском аббатстве, — произнес капеллан. — Но Рун выбрал Надию и Эммануила для полноты его трио в Германии.
Джордан представил себе смуглое лицо Надии и тяжелый взгляд Эммануила.