Вокруг нее на площади нескольких акров склон горы пестрел палатками. Впрочем, в том, как они были разбросаны по лугу, просматривалась некая закономерность: здесь полиция, а вот здесь — представители местной прессы. Чуть дальше — подразделение Национальной гвардии, якобы для подержания порядка, хотя на самом деле ее присутствие лишь добавляло нервозности.
В течение последних двух недель, привлеченные удивительной находкой, в это удаленное место стекались группы американских индейцев, кто-то пешком, кто-то верхом. Они прибывали сюда под эгидой самых разных организаций под аббревиатурами АСАИ, НКАИ, ООКА, НИС[2]. Впрочем, в конечном итоге все эти буквы служили одной цели: защитить права коренного населения Америки и сохранить их культурное наследие. Несколько палаток представляли собой типичные вигвамы, сооруженные представителями наиболее консервативных групп.
Маргарет недовольно прищурилась, глядя, как на поле рядом с лагерем садится вертолет местного новостного агентства, и покачала головой. Нет, столь пристальное внимание прессы здесь явно ни к чему.
Как ведущий антрополог Университета имени Бригама Янга, она получила приглашение от местного отделения бюро по делам индейцев помочь в урегулировании юридического спора, который возник в связи с обнаружением пещеры. Она вот уже тридцать лет возглавляла программу поддержки и сохранения культурного наследия коренных американцев, и представители местных племен знали ее и относились к ней с уважением. Кроме того, Маргарет частенько работала бок о бок с известным натуралистом и историком из племени шошонов, профессором Генри Каношем.
Сегодняшний день не был исключением.
Хэнк ждал ее у начала тропы, что вела вниз к системе пещер. Как и Маргарет, он был в тяжелых ботинках, джинсах и рабочей рубашке цвета хаки. Его длинные с проседью волосы были убраны в конский хвост. Маргарет была в числе немногих бледнолицых, знавших его настоящее индейское имя — Кайвъу-вухнух, что означало Непоколебимая скала.
В данный момент он стоял у начала тропы и действительно напоминал скалу. Хотя возраст Хэнка приближался к шестидесяти, он был крепок, высок и мускулист. Лицо как будто вырублено из гранита; резкие его черты смягчали лишь золотистые искорки, что плясали в карих глазах.
Рядом с ним сидел его пес — коренастая, австралийская овчарка с одним голубым глазом и одним темным. Звали пса Кауч, что на языке индейцев юта значит «нет». Мэгги улыбнулась, вспомнив объяснение Хэнка по этому поводу. «Я столько раз кричал ему это слово, когда он был щенком, что оно пристало к нему в виде клички».