– В своей! – рявкнул Къяффу.
Никогда больше не назову его Фу-Фу! Потому что он гад, предатель и «фу-у-у»…
Именно этот момент выбрал эльф, чтобы повернуться на бок, ко мне лицом. Я прикипела взглядом.
– Теперь я знаю, почему эльфы безволосые, – ликующе поделилась я наблюдением. – У них весь ресурс в другое место уходит!
– Тебе нельзя на это смотреть! – почему-то разъярился Къяффу и, перепрыгнув Маголика, встал прямо передо мной, старательно загораживая вид.
– Почему? – неподдельно удивилась я. – А на тебя можно? Ты вроде как тоже признался в неприглядном!
– Не смотри! – заорал мужчина. – Ты принадлежишь другому, и это крайне…
– О как! – выкатила я глаза. Замахала руками. – Кто тебе сказал такую пакость? Все враки! Я бездомная и ничейная!
– Это пока тебя не нашли! – «успокоил» меня глава паосов. – Но когда князь…
Я только собралась было возмутиться…
– Пыльца была с глюками, – с некоторым запозданием сообразила я. – Не иначе! И у меня опять иммунитет! На меня только успокаивающее плохо действует. У тебя нету? – деловито обратилась к осьмино… оборотню. – Будем на равных!
– Че-его?.. – недопонял паос.
Тут на поляну с гиканьем выскочили ушастые братья во главе с Ладом.
Къяффу мгновенно отлетел от меня и снова стал осьминогопауком.
Ничего себе скорость! Его в армию нужно – ра-а-аз! И оделся!
– Леля! – Чертенок орал как резаный. – Ты в порядке?
– Привет вам, о эльфы! – пропела я. – Привет и тебе, о Лад!
– С фьорами пообщалась, – сделал вывод чертик, заметно успокаиваясь.
– Фьоры – сказки! – убежденно сказал Лелик.
Из леса вылетел крокодильчик, покружился перед обалдевшим блондином и пропел:
– Привет тебе, о дубогодовый! Раскрой свои зенки и верь тому, цто зришь! – стукнул блондина хвостом по лбу и смылся.
Я ржала та-ак… наверное, так ржут кони на выгуле. От чистой, незамутненной радости. Меня корчило от смеха, текли слезы, болел живот.
– Лелечка, – осторожно обнял меня чертик, поглаживая по затылку хвостиком. – Тебе нужно успокоиться.
– Я уже просила дозу! – вытерла я слезы. – Мне не дали, успокаивали своим экзотично-неприличным видом в коже!
Лад мгновенно повернулся лицом к обескураженному Къяффу. О чем они там разговаривали взглядами – я не видела, но паос заковырял землю всеми лапками и сделал вид, что он пень трухлявый.
– Закончили? – поинтересовалась я. – Уже можно дышать?
– Ты о чем, Лелечка? – совершенно неискренне удивился чертик, отвлекаясь от осьминогопаука и поворачиваясь ко мне.
– Не верю! – подняла я перст к небу. – Как заместитель Станиславского в этом мире, говорю прямо в лоб – врешь отвратительно, без души!