Досуга становилось все больше, и люди принялись всерьез обсуждать, каково его назначение. Викторианцы по большей части видели в нем возможность отдохнуть от работы и восстановиться, чтобы лучше работать. Кое-кто заглядывал и чуть дальше: досуг, говорили передовые люди, придает жизни содержание, смысл и форму. «По-настоящему человек живет тем, что доставляет ему удовольствие, – рассуждала американская писательница Агнес Репплайер. – Досуг позволяет ему выстроить свое истинное “Я”». Платон считал высшей формой досуга – замереть и прислушаться к миру, принять его{74}. Эту мысль подхватили и современные интеллектуалы. Кафка сформулировал ее так: «Нет нужды выходить из своей комнаты. Оставайтесь сидеть у стола, но прислушайтесь. И даже не прислушивайтесь, просто ждите. И даже не ждите, просто пребывайте в одиночестве и покое. Мир сам по доброй воле откроется вам и снимет маску. Он рухнет в экстазе к вашим ногам»{75}.
Столько предсказаний о скором «конце работы» прозвучало в ХХ в., что мудрецы не могли не задуматься: как же человек справится с таким избытком свободного времени. Появились опасения, что человечество обленится, развратится, утратит мораль. Экономист Джон Мейнард Кейнс предупреждал: люди упустят жизнь, слушая радио. Но не все были настроены столь пессимистично. В 1926 г. Уильям Грин, президент Американской федерации труда, сулил: благодаря сокращению рабочего дня мужчины и женщины смогут «развить свои духовные и интеллектуальные силы». Английский философ Бертран Рассел предсказывал, что люди воспользуются свободным временем для самосовершенствования, будут читать или учиться или же обзаведутся хобби, которые способствует созерцанию: отправятся рыбачить, разводить цветы, рисовать. В эссе 1935 г. «Во славу праздности» (In Praise of Idleness) Рассел писал, что четырехчасовой рабочий день сделает нас «добрее, мы перестанем с подозрением поглядывать друг на друга». Будет больше досуга – и жизнь станет спокойной, мирной и цивилизованной.
Миновало семь десятилетий, а «революция досуга» все еще живет лишь в наших мечтах. Жизнью по-прежнему правит работа. Если свободное время и выдается, мы не погружаемся в тишину и не развиваем восприятие, как рекомендовал Платон, но, будучи преданными учениками Фредерика Тейлора, заполняем каждую свободную минуту какой-нибудь деятельностью. Свободная клеточка в расписании чаще вызывает панику, чем радует. Но отчасти пророчество Рассела все же сбылось: медлительные, созерцательные хобби вошли в моду. Садоводство, чтение, рисование, различные ремесла – все эти увлечения утоляют нашу тоску по временам, когда еще не господствовал культ скорости, когда важнее казалось сделать что-то одно и сделать это хорошо, чем делать-делать-делать.