Все утро мы изучали фотографии дорожных участков в поисках знаков, советующих снизить скорость. Например, мы видим привязанные к садовой калитке воздушные шары – значит здесь проходит детский праздник. Расшалившись, ребенок может выскочить на дорогу. Грязная колея на шоссе? Как бы не столкнуться с тяжелым строительным транспортом. Придорожное кафе? Смотреть внимательнее: водитель впереди может внезапно затормозить, если надумает свернуть на перекус.
– Это же не высшая математика, – говорит Гримшо. – Однако на большой скорости мы пропускаем эти подсказки.
После ланча мы отправились потренироваться за рулем. Моим инструктором оказался Джозеф Комерфорд: худой, бородатый и довольно напряженный человек лет сорока с небольшим. Мы сели в его маленькую Toyota Yaris. Сначала вел Джозеф, объехал весь пригород, четко соблюдая скоростной режим. Мне, фанату скорости, казалось, будто мы не двигаемся с места. На свободном участке шоссе я аж ногой притоптывал, мысленно нажимая на педаль газа, в то время как Комерфорд неторопливо набирал максимальную разрешенную скорость и на ней и держался. Ехал и непрерывно комментировал, отмечая все, на что водителю следует обращать внимание: спортплощадки, остановки автобуса, пешеходные переходы, изменения в разметке дороги, расширение или сужение обочины, детские площадки, магазины. Перечислял все подряд, словно вел аукцион – от этого у меня голова пошла кругом, слишком много всего.
А потом настал мой черед. Я честно хотел соблюдать правила – и изумился тому, как почти бессознательно, автоматически, их нарушаю. Каждый раз, когда стрелка спидометра заходила за черту, Комерфорд делал замечание. Особенно суровый выговор я получил, когда, проскакивая участок возле школы, превысил лимит на 14 км/ч. Я оправдывался: дорога пустая, сейчас летние каникулы и т. д., но сам себе не верил: я понимал, что инструктор прав. Постепенно я начал привыкать. Научился следить за спидометром. Стал высматривать те знаки, которые мы обсуждали в классе, вслух все комментировал. В итоге скорость снизилась без моих сознательных усилий: я не заметил, как это произошло, но почувствовал, как растворилось нетерпение, обычно подзуживавшее меня за рулем.
Под конец занятия я уже вполне осознавал неправедность моих путей (и скоростей). Покаялись и остальные участники семинара.
– Никогда больше не буду превышать! – поклялась молодая женщина.
– Никогда! – подхватила другая.
Надолго ли хватит такого настроения? С нами произойдет то же, что случается с отсидевшими по возвращении в родные места: все те же соблазны, то же давление среды. Сумеем ли мы устоять и исправиться по-настоящему? Или нас опять понесет со всей дури?