«Как-то мы сидели в кафе, и официант по ошибке положил счет рядом с Грегори. Не успел я взять чек, как Грегори закрыл его сверху рукой.
– Я заплачу! Я заплачу! – воскликнул он.
– Не глупи, – сказал Аллен.
– Аллен! Я никогда в жизни не платил по чеку! Я заплачу!
Аллен неодобрительно покачал головой. Потом он решительно разжал пальцы Грегори, особо и не сопротивлявшегося этому. Потом Аллен с достоинством передал чек мне».
Аллен познакомил Голда с Биллом, и тому понравился роман Голда «Человек не от мира сего», в котором рассказывалось о пагубной привычке к героину в кочующем таборе. Билл рассказал ему, что так долго принимал героин, «чтобы делать хоть что-то». Голда вместе с Алленом и Грегори пригласили на обед в комнату Билла, но, к сожалению, он пришел со своей подружкой, воспитанной дочкой французского генерала, и царила очень сухая атмосфера.
Новые лица появлялись постоянно, потому что скандальная известность битников росла и люди с похожим мировосприятием искали встречи с ними. Поэт Ларри Фейгин приехал в Париж и узнал, где живет Гинзберг, просто спросив об этом американца на улице, который отправил его в Бит Отель. Аллен радушно принял его. Он открыл свой дорожный чемодан и дал Фейгину почитать «Джанки», «Вопль», «В пути» и дюжину книжек новой культуры, с которыми Ларри и ушел и которые прочел за две недели.
В марте 1958 г. доллар упал по отношению к франку. Билл писал Джеку: «Доллар упал, а туалеты находятся в жутком состоянии, эти чертовы пьяницы-южноамериканцы засрали весь пол и приучают кошек гадить тут же. А франк наглеет с каждым днем». У Аллена кончились деньги, и в ожидании следующего чека от City Lights он стал жить за счет Билла. После успеха «Вопля» Ферлингетти бегал за Алленом с просьбой подписать контракт. Аллен оттягивал это, насколько мог, потому что, не подписывая контракт, он сохранял за собой все права на свою работу и мог разрешить кому угодно и когда угодно напечатать ее. Если он подписывал контракт, все права переходили к City Lights, и, конечно же, они бы не преминули урвать свой кусок. «Ферлингетти пытается убедить меня, что в дальнейшем так будет лучше для меня самого. Может быть, он прав, понятия не имею», – писал он Юджину.
Стояли последние угрюмые серые зимние дни, и на пару недель Аллен более-менее был оторван ото всех. Ему казалось, что их отношениям с Питером пришел конец, и грустил по этому поводу. В рукописях того времени он писал: «Я больше не могу писать стихов, красоты стиля больше нет. Я постоянно сижу на кровати и жду вдохновения. Берроуз, старый друг, ты, больной и вечно ноющий наркоман, я собираюсь в Берлин. Джек, ты, о котором я все это время мечтал, ты больше не загадка, ты только кинозвезда, трезво принимающая жизнь». Но он выбрался из этого состояния и стал ночами разговаривать и курить с Би Джеем.