– Голоден, как ёкарный бабай! – и, немного смутившись под моим взглядом, пояснил: – С детства у нас в семье так все мужчины о голоде заявляли… Но всё равно удивительно: мы с вечера столько слопали, а у меня в животе урчит, словно двое суток не ел.
Пришлось ему напомнить:
– Кто как воюет, так и ест. А уж героям положена тройная порция. Потому я всю кашу разогрел. На обед что-нибудь другое приготовим.
– Да, хороший мне командир попался, – словно хвастался парень, присаживаясь прямо к костру и доставая свою ложку из-за голенища сапога. – Не жадный… Ни на комплименты, ни на кашу!.. Ха-ха! – потом спохватился и кивнул в сторону холмов: – А что там?
– Затаились, как тараканы под тапком. А может, и в самом деле никого.
Пока ели, обсудили не только этот, идеальный для нас вариант, но и самые неприятные. Даже тот, если придётся спешно отступать на место ночёвки. Для этого решили оставить на крутом склоне верёвку, замаскировав её ветками и травой. После чего Пятница, все по той же верёвке, отправился с копьём и кинжалом вниз, потрошить змеиные обрубки.
Чуть ли не час парень возился, пока я сверху его подстраховывал. Зато большую часть выпущенных по врагам болтов вернул в наш арсенал. В общем, потери невелики, если судить по столь положительному для нас результату.
Затем Сенёк пробил в противоположном склоне небольшие выемки для ног, и мы, оставив ненужную нам поклажу в лагере, отправились к холмам. Почти сразу обнаружились характерные вмятости, свидетельствующие о прохождении тут гауланов, и мы решили придерживаться этих следов. Уже почти в пределах видимости пресловутой башни Канцура нашлось и место стоянки наших агрессивных противников. Всё-таки сделанные предположения оказались верными: оба змея именно здесь устроили для себя наблюдательный пункт, рассматривая саму башню и собираясь здесь ночевать. А когда заметили нас или наше кострище, поспешили к нему ближе, чтобы узнать, кто же это тут такой смелый и беспечный.
На месте лёжки мы обнаружили и две объёмные брезентовые сумки с одной толстой лямкой. По общему виду несложно было догадаться, что гады продевали голову в лямку и так передвигались со своим добром. Причём пожитки оказались странно однородными и малочисленными. В каждой сумке – два широченных бронзовых кольца, похожие на те, что мы отыскали в тайнике нашего дома. Только одно кольцо большое, диаметром сантиметров сорок, а второе – поменьше, около тридцати. Ну, а всё остальное пространство этаких вещмешков было заполнено грибами и мясистыми белыми стеблями, отдалённо напоминающими ревень.