— Это душа проклятая, а это — спасенная, — пояснял отец Игнатиус Морат. — Облака, на которых возлежит благословенная душа, воплощают все райские наслаждения. Картина эта хорошая, но эффекта не оказала никакого — на ней нет бобра, да ведь и художники не привыкли расписывать курительные трубки. Знаете ли, у этих народов мало здравого смысла, потому обучать их можно, лишь воздействуя на зрение да на элементарные ощущения. Лучше на последние. Так, удалось обратить нескольких сквау и одного мужчину. Если мне придется возвратиться сюда весной, то картину со спасенной душой я с собой не возьму, но вместо нее — пять с душами проклятыми, по одной на каждое племя. С сатаной следует сражаться всеми доступными средствами. А теперь, дети мои, раз вам пора идти, я должен благословить вас.
И произошло чудо, ибо красота души этого человека засияла сквозь весь тот мрак, что заслоняет его ужасный орден, и, когда он поднял руку для благословения, на колени опустились и протестанты, и даже старый Эфраим почувствовал, как у него размягчается сердце при малопонятных словах, произносимых этим покалеченным и полуслепым маленьким незнакомцем.
— Теперь прощайте, — сказал он, когда все они поднялись с колен. — Пусть дорогу освещает вам Святой Евлалий, а Святая Анна защитит вас в минуту опасности.
И они оставили его, исполненного гротескности, но и героизма, пробираться и дальше сквозь лесную чащу, неся на себе палатку, картины, а в себе — свои раны. Если католическая церковь когда-нибудь и рухнет, то, наверное, из-за слабостей своих иерархов, — впрочем, ими слаба любая церковь; а может быть, и из-за того, что с помощью частностей она пытается объяснить весь мир. Но, что несомненно, это произойдет не по вине ее рядовых служителей, ибо нигде, как на службе церкви, не отдают себя ей столь безоглядно и самоотверженно ее мужчины и женщины.
XXXII
ВЛАДЕЛЕЦ "СВ. МАРИИ"
Изгнанники, оставив справа от себя форт Сан-Луи, откуда доносился колокольный звон, поспешно продвигались вперед, меж тем как на горизонте солнце спустилось уже низко и на просеках длинная тень от кустов ложилась, словно от деревьев. Вдруг перед ними среди стволов вместо зеленой травы сверкнула голубая вода, и беглецы увидели широкую быструю реку. Во Франции она считалась бы громадной, но глаза путника, только что видевшие реку Св. Лаврентия, привыкли к еще большим водным пространствам. Амос и де Катина уже раньше бывали на Ришелье, но теперь сердца их радостно забились при виде этой реки, ибо они знали, что по ней лежит прямой путь: одному — домой, другому — к покою и свободе. Несколько дней пути по Ришелье, еще немного по прекрасным, усеянным островами озерам Шамплен и Сан-Сакраменто, под тенью деревьев Адирондика — и они очутятся на верховьях Гудзона и все пережитые труды и опасности станут только предметом разговоров в зимние вечера.