— Поздно встаютъ. Теперь мужъ ея съ съ новымъ трактиромъ связался. Оркестръ тамъ у нихъ. Пѣвицы какія-то заведены, — сказалъ Анисимъ. — Мужъ до трехъ часовъ ночи въ трактирѣ, а она его ждетъ, спать не ложится. Спятъ до десяти часовъ утра, а то и дольше.
— Ну, для тезоименитства-то родителя могла-бы и пораньше встать, — отвѣчалъ старикъ. — Подождемъ еще минутъ десять, да и закусывать будемъ. Чего еще! Семеро одного не ждутъ. А тутъ ужъ человѣкъ двадцать пять собралось, если мелкихъ-то считать.
— Больше, дѣдушка… — откликнулась Варвара.
— Вы посчитайте-ка… Братъ Алексѣй самъ пять… насъ трое. Вотъ вамъ восемь… Братъ Андрей самъ шестой — четырнадцать…
— Брось… Что улья на пасѣкѣ считать, что родственниковъ — нехорошо, — перебилъ ее старикъ.
Дочь Наташа, однако, скоро явилась. Она была съ мужемъ, толстякомъ съ двойнымъ подбородкомъ и кавалерійскими усами, въ парикѣ, съ колыхающимся чревомъ Сзади ихъ шли дѣвочка подростокъ и сынъ лѣтъ восьми.
Дѣвочка и мальчикъ тотчасъ-же поднесли дѣдушкѣ корзинку съ фруктами.
Старикъ Валовановъ цѣловался со всѣми ими и говорилъ дочери Наташѣ полушутя, полусерьезно: — Поздно, поздно… Проштрафилась. Всѣ пріѣхали, а васъ нѣтъ. Нехорошо. Самая младшая и самая неисправная.
— Да вѣдь далеко, Иванъ Анисимычъ, — отвѣчалъ за нее мужъ. — Живемъ почти за городомъ. Ѣхали, ѣхали, ѣхали… Вотъ нужно было за-гостинцами для васъ завернуть. Тамъ знакомые приказчики задержали. Разспрашиваютъ, какъ въ новомъ заведеніи я торгую…
— Заѣхали-бы, когда-нибудь, папаша, въ наше новое-то заведеніе ушки покушать, — приглашала дочь Наташа, полная, еще не утратившая вконецъ своей красоты дама въ брилліантовомъ браслетѣ, брилліантовыхъ серьгахъ и брилліантовой брошкѣ, изображающей стрѣлу.
— Это чтобъ я-то въ загородное заведеніе заѣхалъ! — засмѣялся старикъ. — Нашла гостя! Да тамъ меня ваши арфянки съ панталыка собьютъ.
— У насъ нѣтъ, дѣдушка, арфянокъ. У насъ все на благородную ногу. У насъ женскій оркестръ изъ артистокъ, разныхъ заграничныхъ консерваторокъ. Потомъ у насъ хоръ оперныхъ пѣвицъ — Вагнера поютъ… Глинку. У насъ на благородной ногѣ…
Старикъ махнулъ рукой.
— Одинъ чортъ! Только развѣ, что въ карманы-то не лазаютъ, — сказалъ старикъ. — Куда мнѣ! Запутаюсь.
— Къ намъ генералы, папенька, ѣздятъ, — не унималась дочь.
— Ну, и пускай ихъ ѣздятъ! Однако, что-жъ я? Пора и завтракать. Тамъ въ столовой давно ужъ все приготовлено. Идите въ столовую. Проходите. Пейте водку. А я вслѣдъ за вами. Мнѣ нужно изъ бѣличьяго халата въ сюртукъ перерядиться. Трифонъ! Гдѣ Трифонъ? Пойдете туда, такъ пришлите ко мнѣ Трифона.