Какъ только Анна оправилась, она съ мужемъ и матерью переѣхала въ Петербургъ.
Николай Сергѣевичъ Слащовъ занималъ такое положеніе и на службѣ и въ обществѣ, которое принято называть виднымъ. Онъ въ сущности не гонялся за нимъ; блестящая карьера сама подвернулась ему и онъ не бѣжалъ отъ нея, также какъ и отъ женитьбы на богатой невѣстѣ. Сама Анна первая заговорила о бракѣ, сама сказала, что любитъ его, и невѣста съ полумилліонымъ состояніемъ досталась ему такъ же легко, какъ и блестящая карьера.
Николай Сергѣевичъ не былъ красивъ, но всегда имѣлъ громадный успѣхъ въ обществѣ. Блѣдный, худой, съ глубоко сидящими сѣрыми глазами въ черныхъ рѣсницахъ, онъ казался изнуреннымъ, утомленнымъ жизнію. Черная раздвоенная борода, проборъ по серединѣ и маленькое золотое пенсне — шли къ нему. Рядомъ съ женой онъ былъ положительно красивъ, его часто жалѣли, что у него такая некрасивая жена, хотя всѣ знали, что онъ давно утѣшенъ въ этомъ отношеніи. Связь съ княгиней С., одной изъ самыхъ красивыхъ женщинъ Петербурга, не была тайной ни для кого. Анна позже всѣхъ другихъ узнала о ней. Теперь, когда мужъ далъ ей слово порвать эту связь, онъ сталъ гораздо ласковѣе съ ней, дома сдѣлалось уютнѣе, теплѣе…
Анна стала опять больше обращать вниманія на свою наружность, выѣзжала съ нимъ, когда этого онъ хотѣлъ, хотя для нея выѣзды не представляли особенной привлекательности. У нея была натура интимная, она любила общество, но свое, подходящее въ ней; нравиться ей хотѣлось только мужу — и никому больше.
Николай Сергѣевичъ не выдержалъ и мѣсяца такой жизни. Его тянуло въ свѣтъ, какъ рыбу въ воду. Оставлять Анну было жаль; онъ старался всегда окружать ее молодежью, а самъ подъ предлогомъ «noblesse oblige» постоянно уѣзжалъ куда-то. Анна проводила всѣ вечера безъ мужа, въ компаніи молодыхъ людей, иногда и женщинъ. Чтобы не скучать, она позволяла развлекать себя: ѣздили компаніей на тройкахъ, ужинали, слушали цыганъ. Изъ постоянныхъ посѣтителей чаще другихъ бывали Бѣжецкій и Шатовъ, одинъ изъ лучшихъ друзей Никса. Шатовъ былъ красивый гвардеецъ, еще молодой, но совершенно сѣдой, съ темными усами и жгучими черными глазами. Немного лѣнивый, неповоротливый, онъ и самъ не зналъ, обыкновенно, какъ случалось, что онъ становился ежедневнымъ посѣтителемъ того или другаго дома. Обыкновенно за обѣдомъ Никсъ говорилъ:
— Annette, мнѣ сегодня необходимо быть у Нарскихъ… Я позвалъ Шатова къ тебѣ, - все не такъ скучно будетъ…
Такъ повторялось не одинъ, не два раза, а десятки разъ.
Ѣхали въ театръ и Никсъ непремѣнно звалъ Шатова въ ложу… Если тотъ отказывался, онъ дѣлалъ ему цѣлую исторію.