– Слушай, а ведь это здорово, – улыбнулась Настя. – И так просто.
– Чем хуже относишься к парню, тем больше он тянется к тебе. Главное, не перестараться.
Нина тем временем долго рассматривала мою ладонь, приближала, потом удаляла. Смотрела под разными углами и даже надевала отцовские очки. Хмурилась.
– Ну что там?
– У тебя тут крест. Вот, смотри. – Ткнула пальцем в ладонь. – Присмотрись внимательно. Видишь?
– Не-а, – пожала плечами. – А это плохо?
– Это знак однолюба.
– Не слушай ее, – сказал мне Миша прямо в ухо.
В пятницу нас сняли с третьего урока, чтобы мы еще раз отрепетировали свою песню в актовом зале и хорошо выступили на следующей неделе. Я, Элька, Марина и Дашка сидели в актовом зале и ждали парней.
Пришла эсэмэска от Тани. Мы не виделись больше недели. С того дня, как она танцевала на барной стойке в «Крейзи Дейзи», а потом ее тошнило. Подруги привели ее в чувство, а я отвез домой. Таня живет в Медведкове, почти на конечной трамвая 17. От ее дома до Останкина – сорок две минуты, я специально засекал.
Ей удобно ездить ко мне домой. Мне удобно ездить к ней. Это плюс.
Я не люблю ее. Даже не могу сказать, что она мне нравится. Это минус.
Таня
Если тебе все равно на меня, то так и скажи. Неужели трудно?
Это действительно трудно – трудно сказать девушке, что она тебе не нравится, забрать надежду и отпустить ее.
Проще – мучить ее неизвестностью, не отвечать на сообщения, откладывать встречи и забывать звонить, если обещал. Это проще. Намного проще, а они влюбляются еще сильнее – побочный эффект равнодушия.
И я ответил ей.
Да, думаю, встречаться мы не сможем.
Нажал «Отправить» и спрятал телефон. Парни уже были готовы, репетиция концерта продолжалась.
* * *
Королев, как всегда, шутил. Когда мы начали петь, выяснилось, что он совершенно не помнит слов песен. Дашка держала перед ним листок со словами, чтобы он их читал и не путался, но это не сильно ему помогало. И тогда Даша не вытерпела, подошла к нему и засунула в рот шоколадную конфету.
– С цианистым калием, что ли? – шутил он, хитро глядя на Дашу.
– Учи! – Даша показала пальцем на листок со словами и подошла к Эльке.
Она сидела за синтезатором и лениво жала на клавиши, думая о том, что произошло со всеми ними за эти четыре месяца одиннадцатого класса.
– Забей, – сказала Элька. – Всегда все обходилось, и сегодня обойдется.
– Одна надежда на тебя, – вздохнула она. – Все три песни твои. Парней поставим сзади, будут рот открывать. Ванька тебе поможет. У него идеальный слух. И голос неплохой.
– Да, я знаю, – отвечала Эля. – Он музыкалку закончил в прошлом году.