А вот трое преследователей сначала уставились на нас, а потом недовольно покосились друг на друга. Два волка-призрака и один белый вепрь, размером с маршрутное такси.
– Эти гер-рои наша добыча, – прорычал Сколл.
– Они пр-ринадлежат нам, и люди, и звер-ри, – поддержал брата Хати. – Пр-рочь!
Белый кабан молчал, сверля нас нехорошим взглядом. Потом хрюкнул и опустил узколобую голову:
– Отдайте то, что забрали.
– Он это нам? – уточнил я.
Седой вожак уверенно закивал, а покачивающийся Эд вдруг подпрыгнул от радости, кинувшись навстречу секачу едва ли не с распростёртыми объятиями:
– Сигурд! Дружище, ты ли это?
Огромный вепрь вздрогнул, насторожив уши.
– Я тебя узнал! Ты Сигурд, великий воин, влюбившийся в эту дур… богиню Фрейю! Не знаю уж, чего вы там с ней наворотили… хи-хи… но Гудрун после этого тебя не простила, верно?
– Эд, заткнись, пожалуйста, – попросил я, но, видимо, после боя с великанами бывший бог пребывал в состоянии нашего домашнего психа со справкой.
– Это она тебя таким сделала или ты сам попросил? Не помню. Да и какая разница, а?
– Эд, мать твою, чародейницу, без кружевного белья… – взвыл уже не только я, но и все наши волки хором.
Не видеть того, что кабана практически распирает от ярости, было невозможно. Но наш умник не видел… Более того, он безапелляционно отобрал у меня сумку с продуктами и одним широким жестом швырнул её в кабана:
– Угощайся, дружище!
Снежный вепрь на автомате раскрыл пасть. Уж не знаю как, но он с явным удовольствием прожевал содержимое. Ну, судя по тому, как заблестели глазки, коньяк ему понравился…
– А я смотрю, как мне знакома твоя морда, Сигурд. – Дядя Эдик бесстрашно шёл навстречу кошмарному зверю, и даже Сколл и Хати прижали уши. – Правда, с нашей последней попойки в разрушенном ирландском монастыре (ох и набрались мы тогда, помнишь?) так ты был заметно стройнее, даже имел талию! А сейчас вон как раскабанел, раскабанел, старина…
– Я вепрь! Слуга богини Фрейи! – взревел окончательно взбешённый секач, и пёрышком отлетевший Эд приземлился мне на руки. – Отдай то, что вы украли у моей госпожи, или умрёте оба!
– Они умрут в любом случае, – попытались вставить своё слово призрачные волки.
И очень зря, выпивший литр азербайджанского, кабан Сигурд сейчас меньше всего был расположен с кем-нибудь спорить. Он просто обрушился на них, подобно снежной лавине, а в Закордонье их призрачная плоть была столь же уязвима, как и живая. Чисто по-человечески всё понятно, ему нужно было хоть на ком-то сорвать зло, а Сколл и Хати сами лезли под горячую руку.