– Твоя взяла! – прошептала Надежда, развернулась и шагнула к выходу…
И тут же дышать стало легко, сердце забилось ровно и спокойно, и ноги сами понесли ее вперед.
Надежда Николаевна чуть не заплакала от бессильной обиды: вредная кукла сумела-таки настоять на своем, сумела заставить поступиться принципами, толкнуть ее, законопослушную, порядочную женщину на правонарушение!..
Оставался и еще один неприятный момент: на выходе из музея наверняка есть охрана, которая ни за что ее не выпустит с куклой в руках…
В это время Надежда поравнялась со стендом, на котором были вывешены фотографии всех проходивших в музее мероприятий. Тут же стоял столик, где стопкой лежали музейные проспекты. Надежда взяла самый большой проспект и завернула в него куклу. Так она, по крайней мере, не сразу бросалась в глаза…
Коридор сделал поворот, и вдруг в нем погас свет. Только из-под неплотно прикрытой двери одной из комнат пробивалась тусклая полоска, едва рассеивавшая темноту, окружавшую Надежду. И в этом полумраке Надежда увидела – или ей показалось, что она увидела, – какое-то маленькое существо, зигзагом пересекавшее коридор. Это был маленький черный зверек, за которым по полу, как шлейф поношенного вечернего платья, волочилась странная мятая тряпица.
Зверек повернулся, и Надежда увидела его отвратительную курносую мордочку и угольки тускло горящих глаз…
Летучая мышь! А то, что Надежда приняла за мятую тряпицу – были волочащиеся по полу кожистые крылья…
Надежда попятилась. Кажется, кошмар, от которого она сбежала, снова настигает ее!
Летучая мышь тонко, едва слышно пискнула, подтянула крылья. Надежде показалось, что она начала расти, подниматься, готовиться к прыжку…
В это мгновение за спиной у Надежды послышалось громкое шипение, мимо нее пролетело что-то пестрое – и она увидела кошку, которая прыгнула на летучую мышь.
Мышь снова пискнула, метнулась в сторону, подбирая порванное крыло…
Надежда не стала ждать исхода нового поединка. Она бросилась вперед по коридору, свернула за угол…
Свет в коридоре вспыхнул, и Надежда оказалась перед выходом из музея.
Как она и ожидала, здесь сидел пожилой охранник в черной, явно тесной ему униформе. Очки в металлической оправе сидели у него на самом кончике носа, придавая охраннику занудный и придирчивый вид.
Охранник поправил очки, уставился на Надежду и открыл рот, собираясь о чем-то ее спросить.
Надежда невольно замедлила шаги.
Сейчас этот охранник заставит ее развернуть сверток, увидит куклу – и, разумеется, вызовет администрацию. В лучшем случае Надежду будут долго стыдить и воспитывать, в худшем – вызовут полицию.