Все вышло совершенно неожиданно для Шушерина: „на каждаго мудреца довольно простоты“, — говорилъ теперь онъ. Онъ разсчитывалъ, что Маша не понравится Павлу Борисовичу, и, какъ мнимая Надежда, получитъ вольную немедленно. Вышло не такъ, но и тогда Шушеринъ не испугался и не струсилъ. Онъ устроилъ побѣгъ Маши и полагалъ, что дѣло о ней пойдетъ, какъ и въ бывавшихъ до сихъ поръ случаяхъ побѣга, обычнымъ порядкомъ, то есть черезъ него, Шушерина. Пока судъ да дѣло, пока переписки, отписки, донесенія и справки, Шушеринъ успѣетъ склонить барина дать вольную Надеждѣ: все зависитъ отъ случая, отъ доброй минуты, отъ того, чтобы попасть къ барину, что называется, „въ часъ“, но Шушеринъ опустилъ изъ виду то обстоятельство, что горячій, вспыльчивый и своенравный Павелъ Борисовичъ терпѣть не могъ лжи, „подвоха“, игры въ темную. „Укради, возьми взятку, наживи, но скажи мнѣ!“ — часто говаривалъ Павелъ Борисовичъ. Чистосердечно покаявшагося раба онъ прощалъ иногда и за очень большую вину, жестоко наказывая и за малую, если рабъ обманывалъ барина, продавалъ его или не умѣлъ цѣнить барской милости. Эти черты характера Павла Борисовича были хорошо извѣстны Шушерину и случалось, что управитель выпрашивалъ вольную какому нибудь богатому мужику или разжившемуся на оброкѣ дворовому, говоря, что отпускаемый на волю „благодаритъ“ его, Шушерина, золотыми часами, серебрянымъ сервизомъ, деньгами, дорогою шубой и тому подобное. Баринъ смотрѣлъ на подарокъ, полученный Шушеринымъ, шутя называлъ его „воромъ“ и дѣлалъ по его. Въ данномъ случаѣ Шушеринъ поступилъ бы такъ же, можетъ быть, но онъ боялся показать Павлу Борисовичу Надю и придумалъ „комедь“. „Комедь“ не удалась и надо было умѣло, ловко расхлебать заварившуюся кашу. Шушеринъ успокоилъ, какъ могъ, старуху Латухину и принялся развивать передъ нею и передъ Иваномъ Анемподистовичемъ планъ своихъ дѣйствій, когда Маша удалилась въ сопровожденіи стряпухи къ родственникамъ.
Планъ былъ таковъ: дѣвушку у Латухина не найдутъ, Надя будетъ выдана за родственницу Машу, и приставу въ голову не придетъ, что эта Надя, хладнокровно вышивающая въ пяльцахъ, есть та самая бѣглая крѣпостная дѣвка, которую разыскиваютъ. Приставъ извѣститъ помѣщика бумагой, что въ указанномъ мѣстѣ бѣглой нѣтъ, и розыски пойдутъ своимъ чередомъ, „долгимъ порядкомъ“, то есть начнется переписка съ исправниками, со становыми, пойдутъ „публики“ въ „Сенатскихъ Вѣдомостяхъ“ и такъ далѣе, а въ это время Шушеринъ успѣетъ склонить барина дать вольную, ибо все зависитъ отъ часа. На великое благо Латухина Павелъ Борисовичъ влюбился въ Коровайцеву и думаетъ увезти ее, — это Шушерину извѣстно, — если онъ увезетъ ее, будетъ обладать ею, такъ нечего и сомнѣваться, что Надя будетъ отпущена на волю: въ періодъ влюбленности Павелъ Борисовичъ вниманія не обращаетъ на своихъ крѣпостныхъ красавицъ, даже хоръ въ это время живетъ въ загонѣ, даже красавица Наташа не видитъ ясныхъ очей своего барина и попадаетъ въ цѣпкія руки Матрены, находится въ опалѣ и терпѣливо ждетъ перемѣны въ баринѣ.