Крабиком я все равно горжусь. Хоть он и проработал недолго, немногим более двух месяцев, но за это время на ближайших пляжах мы собрали почти килограмм ювелирки. Звенья цепочек, кулончики, колечки, сережки... Просто поразительно, сколько в Англии растерях.
Вполне естественно, что удачное начинание следовало развить, попутно освоив другую среду. Ведь если подумать, что такое Темза, как не многолетний склад потерянных вещей? Девушки разрывают помолвки, бросая колечки в реку, несчастные влюбленные топятся, из кривых рук в воду выскальзывают разные вилки-ложки-поварешки, иногда серебряные, и прочее в том же духе. Конечно, дно периодически чистят землечерпалкой, но ведь не везде же. Итогом моих раздумий стал Змей, получивший благозвучное название несмотря на внешнее сходство с червяком или пиявкой. Он успешно выдержал предварительное испытание в коуквортском пруду и я счел возможным захватить его с собой в Лондон, для окончательной проверки.
У настоящего артефактора вид обоих големов вызвал бы в лучшем случае вежливую улыбку, но я своими творениями гордился. Пусть они туповатые, работают через пень-колоду, быстро ломаются и больше напоминают детские куклы, чем серьезные изделия — зато сам, своими руками.
Итак, сидим мы на бережку под дезиллюминационным, чтобы туристы и полицейские не беспокоили, принимаем у плавающего туда-сюда Змея находки, сортируем их и заодно обсуждаем, как дальше жить. Треплемся, попросту говоря.
— У нас вообще-то дедушка с бабушкой есть? — внезапно всплыла тема родни.
— Нет, они умерли, — морщины на лбу Эйлин стали глубже. — Еще у меня был брат Кевин, твой дядя. Занимался контрабандой артефактов в Америке, попал там в тюрьму и погиб по время бунта. Кажется, у него остался сын, но он сквиб. Принцев больше нет.
— Мы с Севом никак не подходим? Вроде бы титул в отсутствие прямых наследников может передаваться по женской линии.
— «В отсутствие», какие ты взрослые слова знаешь, — печально усмехнулась Эйлин. — Изгнание не имеет обратной силы, Халь. И я, и мои потомки навсегда отрезаны от родовой магии.
— Жалко.
— Жалко, — согласилась мама. — Но не очень. Принцы были очень древней семьей с длинным шлейфом традиций, проклятий, долгов, кровных врагов. Поверь, это тяжелый груз.
— Зато высшей магией заниматься можно.
— Да. Она — единственное, об утрате чего я сожалею.
Зашибись, какие откровения.
— А дальние родственники у нас есть? Троюродные кузены там, пятиюродные тетушки всякие?
— Есть, — засмеялась мама. — Как не быть?! В Хогвартсе со всеми познакомишься.