— Да… это не очень хороший диалог, — попытаюсь успокоить я девочку, но Аня кулаки сжимает и шепчет быстро:
— Вероника Васильевна, вы не знаете! Пожалуйста, будьте осторожны. Пожалуйста! У Кристинки есть знакомый, он сказал о тех парнях, что это — уголовники. Ленка дружит с уголовниками! Понимаете? И звонила она им, больше некому! Она с этого года вообще со всеми общаться перестала, ну вот, только с Яной и Максимом. И все! Я сама сейчас боюсь, вдруг она узнает о том, что я вам все рассказала! Но я не могу не предупредить вас…
И тут я испугалась по-настоящему. Ну что — я? Уже взрослая тетка, скоро тридцать, у меня определенный статус, и я прекрасно общаюсь с родителям Лены, так что свои делишки по мою душу ей придется, как минимум, планировать. Еще могу проконсультироваться с кем-то, обратиться в полицию, Жужик есть, в конце концов, пусть от него толка мало. А Аня? Шестнадцатилетняя девчонка. Она, скорее всего, где находится полиция, не знает. Кто ее защитит? Пьющий папашка, работающая сутками мать? Это то же самое, что и мой Жужик, только еще хуже.
— Она тебя видела? — пристально смотрю в глаза девочки.
— Нет, наверно, — говорит Аня, — я быстро убежала, она меня видеть не могла, ушла зачем-то наверх.
— Хорошо.
— Не выдавайте меня, Вероника Васильевна! Пожалуйста! — в глазах Ани ужас.
— Конечно, нет…
— Не разговаривайте с ней ни о чем! Я же знаю, как все учителя делают! Подзывают, разговаривают, ты, типа, неправильно себя ведешь, зачем и все такое. Она сразу поймет, понимаете, кто вам сказал? Просто будьте осторожны, я не хочу, чтобы с вами что-то случилось…
— Ты смелая девочка и настоящий друг, — собираю все остатки силы воли и ласково улыбаюсь Ане, — не будем пока сильно волноваться, хорошо? Мало ли что кому сказал при разговоре. Я буду осторожна, конечно, раз ты говоришь, что у нее такие друзья…
— Спросите Кристину. Она вам много чего расскажет.
Отлично. Мне еще не всю информацию выдали. Неужто в целях исключительно гуманных?
Уже половина класса знает, что Лена — проститутка?
— Аня, я тебя тогда тоже хочу предупредить. Сама веди себя так, будто ты не слышала этого разговора, и его не было. Хорошо?
— Да.
— Не подходи к ней. Не разговаривай с ней ни о чем. Все так, как раньше. Ведь ты особо с Леной не общалась, верно?
— Никогда не болтала.
— Все как раньше. А я тебе обещаю, что твои слова останутся между тобой и мной — и никем больше.
— Х-хорошо…
Аня кладет мне на стол листок, и я смотрю на него. Совершенно чистый.
— Это чтобы никто не подумал, — следит за моим взглядом Аня, — типа я стих написала и несу, как Яна. Я в туалете два часа просидела, Вероника Васильевна. Сначала ждала, когда все уйдут. Потом за вами пришел мужчина в пальто, и вы ушли, но я видела, что без сумки, а без сумки вы домой никогда не ходите, значит, вернетесь…