Овии же глаголаху: како может человек грешен сицева знамения творити? И распря бе в них (9, 16)
И эти думают о Нем еще унизительно, говоря и рассуждая о Нем как о простом человеке. Впрочем, под влиянием чуда дают Христу преимущество пред законом и, от Божественного знамения уже представляя доказательство многозначительности субботы, оказываются судьями гораздо более справедливыми.
В самом деле, освобождать совсем от обвинения в преступлении и считать свободным от греха Того, Кто не отказывался и в субботу делать то, что подобало, — разве это не противоречит постановлениям о субботе? По необходимому, как кажется, заключению и имеющему в себе большое основание приходят они к такой мысли и говорят это. Ведь то очевидно и совершенно бесспорно, что презирающим закон Божественный и ни во что вменяющим вышние постановления Бог отнюдь не дал бы силы совершать что-либо досточудное. Но, как думают иудеи, Он дал это Христу, хотя и нарушившему закон о субботе. Можно ли поэтому сомневаться в том, что делать что-либо в субботу не ведет к греху или что делание добрых дел гораздо выше воздержания от дел во время нее? Ведь и левитам, как говорит в одном месте опять Сам Спаситель, дозволено священнодействовать в субботу (Мф. 12, 5), и остаются безнаказанными за это занятие, напротив, небезнаказанно уклонение от дела. Кто станет обвинять их за то, что они в субботу приносят волов в жертву или совершают другого рода жертвы? Скорее напротив, следовало бы обвинять их, если бы они не делали, что надо было и требовалось подзаконным служением. Если, таким образом, посвящавшиеся за спасение кого-либо подзаконные жертвы беспрепятственно возносились на Божественный жертвенник и в субботу, то не тем ли более подобало совершаться делам Божественной благодати к человеку, ради которого чудо и в субботу должно одобряться?
Итак, здравым рассуждением приходя к правильному заключению, некоторые из иудеев, хотя и едва-едва сняв слепоту присущего язычникам невежества с очей своего ума, удивляются славе Спасителя, хотя еще и не как подобало, ибо хотя говорят о Нем ниже, чем подобало, но отделяются от легко осуждавших Его. Одни, нечестиво поддаваясь зависти, а не здравому смыслу, обращают в беззаконие то, что отнюдь не заслуживает обвинения. Другие же, право смотря на существо дела, осуждают безумие тех.
Впрочем, кажется, и другое нечто думали совершать те, что говорили: Как может человек грешник такие знамения творить? Стараются, так сказать, защищать весь сонм святых. Ведь если, говорят они, мы допустим, что и обыкшие согрешать могут блистать превышающими слово и разум делами и сами оказываться творцами чудес, то какое же явится препятствие для злословов обвинять сонм пророков или даже наконец нападать на самого блаженного Моисея и ни во что ставить столь досточестного пророка, хотя за ним и засвидетельствованы наилучшие из всех добродетели? Итак, ради Христа они защищают и славу отцов, взяв как бы за предлог любви к ним и сказанное о Нем.