— Ты его все-таки хочешь продать? — слегка нахмурился Эдмон.
— Должен же я возместить тебе твои затраты! — вскричал Лессепс.
— Об этом тревожься меньше всего, — сказал Эдмон. — Я не хочу и не смогу примириться, если это великое сооружение окажется в руках неких биржевых акул, спекулянтов, компрадоров…
— Можешь не беспокоиться, граф. Я и сам на это не пойду! — заверил Лессепс. — Но надеюсь, ты не будешь иметь что-нибудь против, если возглавлять компанию канала буду все-таки я — инициатор этого дела, этой мечты…
— А какую роль ты отведешь мне в таком случае? — усмехнувшись, осведомился Эдмон. — Роль казначея?
Лессепс несколько секунд подумал:
— Неужели ты будешь против звания вице-президента, мой друг Эдмон? — умильно, почти умоляюще протянул он. — Ведь ты само олицетворение скромности, непритязательности, вражды к карьеризму.
Эдмон не смог удержаться от смеха:
— Ха, ха, Фердинанд! Я кругом под запретом! Гайде советует мне прекратить карать людей, даже заслуживающих кары. Месье Жан против того, чтобы я сочувствовал бонапартистам, друзьям твоего отца и твоего дяди… Месье Гюго тоже против этого. И наконец, мой друг Лессепс против того, чтобы я позволил себе хоть бы малюсенькую карьеру!
Лессепс хлопнул его по плечу:
— Шутник ты, граф! Но ведь ты же некоронованный король! Какая еще к черту нужна тебе карьера? Будь я как ты, я бы всюду появлялся лишь инкогнито! Это было бы единственным спасением от людей, покушающихся на твою могущественную чековую книжку!
— А что тебе известно о моих тратах? — продолжая улыбаться, спросил Эдмон, однако уже не без некоторого любопытства. — Кроме тех, понятно, какие пошли на изыскание Суэцкой зоны?
Лессепс пожал плечами:
— Я могу только догадываться, — уронил он. — Мельком встретясь с месье Жаном, этим симпатичным русским, с которым ты меня как-то познакомил, из мимолетного разговора с ним я уяснил, что между вами произошло некоторое охлаждение и как раз из-за того, что он подозревает тебя в чрезмерной щедрости.
— В отношении кого же? — быстро спросил Эдмон уже без улыбки.
— Ясно, в отношении кого… В отношении наследников твоего друга Наполеона. Я пытался его разуверить или хотя бы успокоить, но он, хотя и иностранец, великолепно осведомлен о политических закулисьях.
— О, так вот в чем причина! — пробормотал Эдмон уже просто озабоченно. — А я-то ломал голову, почему он меньше общается теперь со мной? Необходимо это поправить! Этот молодой человек мне странным образом очень дорог! Если бы я сказал почему, ты бы, пожалуй, назвал меня сумасшедшим!
— В таком случае не буду допытываться! — опять со смехом воскликнул Лессепс.