— Ведра там, — кивнул он в сторону раковины.
— Но… — Она пришла в ужас. — Вы хотите сказать, что я сама должна принести воды?
— Если хотите принять ванну.
— Но вчера…
— Я пожалел вас, потому что вы были измучены после долгой дороги. Но не ждите, что я все время буду носить воду. Это женская работа.
Ее плечи поникли.
— Да, конечно.
— Может быть, придвинуть лохань сюда, — предложил он. — Тогда будет ближе.
— Купание уже не кажется мне таким привлекательным, — сказала Шерис чуть слышно.
Лукас с трудом сохранил невозмутимое выражение лица. Она выглядела такой несчастной, что он чуть не сжалился над ней снова, но запретил себе баловать ее, как бы ему этого ни хотелось.
— Пожалуй, я нагрею немного воды в тазу и пойду спать, — вздохнула Шерис. — Вам тоже нагреть?
— Я помылся в конюшне. Но не отказался бы от горячей воды утром, если вы рано встанете.
Еще одна ее обязанность? Она покорно кивнула, затем поднялась и побрела к плите. Лукас прикончил очередную порцию виски, задумчиво провожая ее взглядом.
— Знаете, Шерис, милях в четырех отсюда, в горах, есть пруд. Вода, наверное, еще теплая. Сегодня полнолуние. Не хотите отправиться на прогулку при лунном свете? Как соблазнительно это звучит! Но жестоко с его стороны предлагать ей такое.
— Я ведь уже говорила вам, что не езжу верхом.
— Даже вдвоем?
— Никак. Я никогда в жизни не сидела на лошади.
— Что ж, это всего лишь предложение. В конце концов, у нас еще есть время. Но знаете ли, вам все-таки со временем придется научиться. Только верхом вы сможете выбраться с ранчо.
— Вы могли бы приобрести коляску. Нотка надежды в ее голосе тронула его сердце. Но Лукас остался тверд.
— Все знают, что я не трачу денег впустую. А покупать коляску, когда у меня есть полдюжины достаточно спокойных кобыл, — пустая трата денег.
— Наверное, вы правы.
Она неловко повернулась и поспешно направилась в свою спальню.
— Спокойной ночи, Лукас.
— Всего лишь спокойной ночи? — Он насмешливо вздернул бровь. — А как насчет обязательного поцелуя на ночь? — И добавил с усмешкой:
— Вам следует привыкнуть к атому. Я люблю целоваться.
— Догадываюсь, — сухо ответила она и, уступая, вздохнула:
— Ну хорошо.
Она наклонилась, намереваясь наградить его поцелуем. каким обычно целовала отца. Но в то мгновение, когда ее губы коснулись его щеки, сильные руки обхватили ее, не давая вырваться, Он целовал ее с невероятной нежностью, и Шерис охватила восхитительная слабость. Она ощутила себя удивительно слабой! Странно, но ей вовсе не хотелось вырваться. Она наслаждалась его ласковыми прикосновениями. Даже исходивший от него аромат виски волновал ее.