Прошу заметить, у меня были и недоброжелатели. Скептики, которые называли меня обманщицей, выманивающей у людей деньги. Что ж, действительно, есть экстрасенсы, которые выманивают у людей деньги. Я называю таких болотными ведьмами, псевдоэкстрасенсами с периферии. Так же, как существуют хорошие адвокаты и адвокаты-прощелыги, хорошие врачи и шарлатаны, есть хорошие экстрасенсы и прохиндеи. Еще более странными казались упреки тех, кто ругал меня за то, что я беру дарованный Богом талант и размениваю его на деньги. Им я приносила извинения за то, что не желаю избавляться от двух своих самых любимых привычек, а именно: есть и жить не под открытым небом. Никто же не жаловался на Серену Уильямс или Адель за то, что они превращают свой талант в деньги, так ведь? В большинстве своем я не обращала внимания на то, что пишут обо мне в прессе. Спорить с теми, кто тебя не любит, — все равно что развешивать упавшие картины на «Титанике». Зачем?
Скажу так: у меня были недоброжелатели, но были у меня и почитатели. Благодаря им я стала ценить ранее недоступные удовольствия: роскошное итальянское белье, бунгало в Малибу, французское шампанское «Moet & Chandon» и номер мобильного Дженифер Анистон в памяти своего телефона. Неожиданно я уже не просто гадала, а внимательно изучала рейтинг Нильсена>[5]. И перестала слушать Дезмона, когда он начинал укорять меня, что я превращаюсь в телевизионную проститутку. Мне казалось, что я продолжаю помогать людям. Неужели я не заслужила взамен небольших радостей?
Когда похитили сына сенатора Маккоя — как раз в то время, как строился осенний рейтинг программ, — я поняла, что мне выпал «единственный в жизни» шанс стать величайшим экстрасенсом всех времен и народов. В конце концов, существует ли лучшее подтверждение моему Дару, нежели из уст политика, который может стать президентом? Я уже видела, как он создает Министерство паранормальных явлений, а я становлюсь его главой и покупаю уютный особнячок в Джорджтауне. Оставалось лишь убедить его — человека, который каждую секунду живет под пристальным всевидящим оком народа, — что и я смогу ему чем-то пригодиться, и избиратели его на смех не поднимут.
Он уже использовал все свои связи и организовал поиски сына по всей стране, но они не принесли никаких результатов. Я понимала, что шансы на то, что сенатор придет ко мне на шоу и позволит в эфире погадать ему, мягко сказать, ничтожны. Поэтому я задействовала оружие из собственного арсенала: позвонила жене губернатора штата Мэн, чья дочь уже поправлялась от болезни. Ее доводы подействовали на жену сенатора Маккоя, его помощники связались с моими помощниками, а остальное, как говорится, уже детали.